– Дуду… – пролепетала она.
Не глядя на Станнуса, он сказал:
– Пошел вон.
– Ой, пожалеешь! – хмыкнул тот.
– Ты это кому? – удивилась Пиви.
Наглый бес оставался для нее молчаливым ромбом, как и Димыч, зато Дуду она теперь не только видела, но и слышала…
– Не тебе, любимая, – ласково ответил он, подчеркнув последнее слово – назло Станнусу.
Тот зашипел, а Пиви вытаращила глаза.
Дуду протянул ей руку.
– Возьмись, попробуй.
Она нерешительно дотронулась до его призрачных пальцев. И отдернула свои, ощутив проскочивший между ними электрический разряд.
– Еще раз, не бойся!
…Третья попытка удалась.
Конечно, это не назвать было настоящим прикосновением – обоим казалось, что держат они нечто невесомое, ускользающее… но все же у них получилось сцепиться пальцами, после чего Дуду легонько потянул Пиви к себе. Она почувствовала это, шагнула вперед, и он вздохнул с облегчением.
Димыч присвистнул. И, воспрянув духом, тоже шуганул Станнуса:
– Вали отсюда, змей, хватит подличать!
– Я-то свалю, – ответил тот. – А вот соперник останется! – и, дико захохотав, сгинул.
Дуду, продолжая держать Пиви за руку, посмотрел на ее спутников.
Они тоже явно видели сейчас перед собой человека, а не ромб, потому как разглядывали его оба весьма внимательно. Катти Таум – с благожелательным интересом, а Юргенс Хиббит наоборот – без всякого дружелюбия. Скорее, неприязненно.
Уж не о нем ли бес?…
– Ну ты молодец! – крикнул Димыч. – Голова! Сделал-таки! – И Дуду, польщенный, на время позабыл, о чем думал. – Давай, веди их теперь! А я вперед полечу, встану на свое место!..
* * *
С ответом капитан Хиббит нашелся не сразу.
Тоже помолчал, прежде чем сказать – довольно небрежным тоном:
– Спасибо, что все-таки предупредил. Лучше поздно, чем никогда. Хотя и я сам уже догадывался!..
…Ни о чем он на самом деле не догадывался и, честно говоря, до сей минуты очень даже на нянины молитвы надеялся. Но Идали это знать было ни к чему.
Не хотелось снова видеть его в растерянности…
Старший брат всегда казался Каролю воплощением Силы. Земля под ногами могла разваливаться на куски, небеса могли падать на нее, горы – ходить, реки – поворачивать вспять, но Идали был несокрушим, как атлант, и способен удержать на плечах три небесных свода.
И у этого атланта обнаружились вдруг глиняные ноги. Нет, у колосса они были… а впрочем, какая разница! Главное, что он оказался уязвимым. Да еще как!
И его можно было понять.
Нет страха хуже, чем страх за тех, кого любишь.
