— Мы пошли. До свидания.
— Явка в понедельник до восьми ноль-ноль, — напомнила воспитательница. — Не опаздывать.
— До свидания! — радостно попрощалась Карина сначала с ней, а потом с охранниками при входе. Ей нравилось здесь, как и всем детям, искренне нравилось, в чем Михаил давно уже убедился в результате долгих и, пожалуй, чересчур пристрастных расспросов. Просто она умела получать удовольствие от всего, что предлагала ей жизнь: счастливое умение, которое дочери, казалось бы, категорически не от кого было унаследовать. Чудо, феномен, маленькая яркая искорка. Мое черноглазое счастье.
Они прошли мимо внутренней охраны, пересекли прогулочный двор, крытый прозрачным куполом и утыканный камерами слежения по периметру, вышли к наружному КПП, где нужно было снова предъявить документы. Всю дорогу Михаил всегда ощущал себя преступником, террористом высшего класса, грамотно совершающим тщательно подготовленное похищение. Охрана смотрела соответственно. Но придраться было не к чему, и через десять минут, после сканирования и сетевой проверки, их выпустили. Наружу, на свободу, к наконец-то доступному счастью, в которое все равно еще долго не получалось поверить.
А Карина рассказывала. Собственно, она говорила все время, но только выйдя за ворота, Михаил мог заставить себя сбросить напряжение и начать воспринимать ее слова как осмысленный рассказ, а не просто звонкую птичью музыку:
— …трех бабочек. Бабочку-маму, бабочку-папу и бабочку-Карину, я подписала внизу! Очень красиво, хотела тебе показать, но воспитательница забрала рисуночек для психолога, у нее подозрения. Когда отдаст, покажу, хорошо?
— Хорошо, малыш.
— Или давай я тебе новый нарисую и сразу подарю? Чтобы ты на стенку повесил?
— Давай.
— У тебя дома фломастеры есть? Мы сразу поедем к тебе, или сначала на аттракционы, или в кафешку?
— А ты как хочешь?
— Я все-все хочу!
Она всегда хотела все-все. Весь мир — чтобы обнять, раскинув тонкие ручки, прижаться щекой, а потом щедро раздарить всем, кому посчастливится встретиться на ее пути. А он, отец, мог предложить ей вместо целого мира, круглого и необъятного, каких-то жалких два дня в месяц, судорожно набитых стандартным родительским набором развлечений и подкупов, которые язык не поворачивался назвать подарками… правда, Карина искренне радовалась и всему этому тоже, не чувствуя недостаточности и фальши. Купить ей фломастеры, прямо сейчас, по дороге, чтоб не забыть. И в парк аттракционов, и поужинать в том кафе с рыбками и клоунами, а потом…
