Глушилка — специальный имплант, подавляющий любые попытки телепатического проникновения в разум. Военная разработка, гражданским не положен, да гражданские и не достанут, разве что битый и нелегально, и операция по вживлению опять же нелегальная, с далеко не нулевыми шансами на летальный исход.
— К-крис, — заикаясь, спросила я у своего спасителя, — как ты здесь оказался?
— Подумал, зачем до вечера тянуть, — пожал он плечами. — Тася сказала, ты пошла к морю. Я пошел следом, и видел… финал…
— Драка на пляже, — кисло подсказал полицейский. — Заведомо опасным для окружающим способом.
Заведомо опасным — это, значит, с применением боевой паранормы. В голове начало немного яснеть на тему почему полицейский участок, а не больница.
— Я ничего не помню! — воскликнула я, хватаясь за виски.
Последнее внятное воспоминание: беззвучный удар и звезды в башке, дальше чернота и милое пробуждение за решеткой.
— Воздействие гипнолигатора, — пояснил телепат со вздохом. — В твоих владениях, друг мой, похоже, завелся крупный паук…
Полицейский скривился и буркнул на чинтсахе-матерном пару гадостей. Между делом, себе под нос, но доктор его услышал. У них, похоже, та же фишка, что у Криса с приятелями и Митирувом. Только у наших — дружба, вполне себе добровольная, а у этих — служебный долг, с приличным багажом совместного опыта в анамнезе.
— Может быть, вы не будете выражаться при девушке? — возмутилась я, обращаясь к полицейскому на чинтсахе.
То, что я сама все эти конструкции прекрасно знаю, и могу употреблять, когда вздумается, без серьезного напряга — спасибо диплому эксперта-лингвиста и нашей интернатскому физкультинструктору-чабис, я оставила за скобками.
— Может быть, не буду, — кивнул мне полицейский на том же языке, во взгляде его мелькнуло уважение. — Мои извинения.
— Принято, — величественно кивнула я, и тут же зашипела от вспышки боли, грохнувшей в голову от такого простого движения.
— Все еще больно? — участливо поинтересовался врач.
Я кивнула, смахивая предательские слезы, все-таки проступившие сквозь ресницы.
— Придется потерпеть.
— Дайте что-нибудь, — не выдержала я. — Больно же!
— Пока нельзя, — сочувственно сказал он.
— Почему это?!
— Потому что уважаемому Кристиану Свенсену трибунал не велит соглашаться на ментальный скан. А вам, доктор Разина, пройти через него придется.
— Зачем это? — не поняла я.
Телепат вздохнул, свел вместе кончики пальцев и пояснил:
— Вы хотите наказать преступника? Вернуть обратно свой терминал? Восстановить попранную справедливость?
