— Не нужно, я прошу тебя.
Она спустилась на влажную траву. Босая.
— Простудишься… — произнес он и не узнал собственный голос.
Она не обратила внимания. Подошла к нему. Совсем близко, что Артем слышал стук ее сердца, сбивчивое дыхание. И запах… Дыня и подсолнух…
— Ты сильный. Ты справишься, — она коснулась его щеки. — А он без меня пропадет. Понимаешь?
— Кто пропадет? Игнат? — Артем усмехнулся и поцеловал тонкое запястье. — Настена, ты плохо его знаешь…
— Темыч… — ее голос дрожал, пальцы казались ледышками. Артем подышал на ладошки, согревая. — Он же твой лучший друг. Самый близкий человек. Мы не можем с ним так поступить. Это подло.
— Подло? — Крутов сжал ладонь, непонимающе посмотрел в лицо женщины, которую любил до одури. — А давать клятву мне, а теперь сбегать к нему — не подло?
— Я люблю его, — прошептала Настена, закусив губу. В рысьих глазах черными точками проступило отчаяние.
Артем вдруг ощутил, что еще немного и сдохнет. От боли, отрывающей от него кусок за куском, как душманская «лягуха». От безнадеги и тупой, уничтожающей ненависти.
Настена молчала, а Артем всматривался в ее красивое лицо. Тонкое, словно вырезанное из фарфора. Смотрел и не находил того, что хотел.
— Темыч…
— Не надо, — перебил Артем. — Этого больше не надо. Я все понял, — он убрал ее руку, отступил на шаг. — Не дурак. Но только я хочу, чтобы и он запомнил, чью женщину захотел.
— Ты не посмеешь, — прорычала Настена, сжав кулачки.
Артем усмехнулся и набрал номер. Настена кинулась на него. Артем среагировать не успел. Телефон вылетел из руки. Лицо обожгло.
— Твою мать, — выругался он, пытаясь поймать Настену. Но она изворачивалась и брыкалась, попутно проклиная его. Щека горела от пощечины. На шее наверняка останутся следы ее ноготков.
Ему все-таки удалось перехватить ее руки, прижать к себе.
— Ты не можешь… — задыхаясь, шептала она, — ему все рассказать. Ты…ты…
Она попыталась вырваться, укусила его за руку. Артем коротко взвыл, но не отпустил. Где-то зазвонил телефон. Наверняка Игнат звонит. Ничего, перетерпит.
— Надоело, — выдохнул он и подхватил Настену на руки.
— Ты что задумал?
Крутов лишь улыбнулся в ответ.
— Ты…ты… — задохнулась Настена от возмущения. — Ненавижу!
Больше слушать ее Артем не стал. В доме швырнул на кровать. Сам вышел в ванную, глянул на себя в зеркало. Так и есть — на шее красовались четыре алые царапины с проступившей кровью. Кожу неприятно саднило. На щеке краснел отпечаток Настениной ладошки. Край воротника оторван. Артем стянул рубашку, швырнул на пол. Умылся холодной водой, стер кровь. И долго смотрел на залатанные шрамами ладони, вспоминая, как Настена говорила, что ей нравятся его руки. Как такое может нравиться? Чертова девчонка! Угораздило же его связаться с ней! Артем еще некоторое время постоял, упершись руками в раковину, переводя дух, и вернулся в комнату. И обомлел.
