Пестрые лилии на клумбе у подъезда. Консьерж в черной форме, читающий глянцевый журнал. Зелень цветов в пузатых горшках: синих, красных, желтых. Массивная дверь из мореного дуба, черная с фиолетовым отливом, со сверкающей в розовых лучах встающего солнца серебристой ручкой. Алый плащ на вешалке, белые босоножки. И грязные следы на светлом паркете. Черные розы на журнальном столике гостиной. И багровые полосы на персиковых обоях. Стеклянная дверь спальни с радужным узором. Солнечный свет, бьющий в глаза, заливающий розовым спальню. Белый ковер в багряных пятнах. Кровь. Темные волосы на белых подушках. Синие мертвые глаза. И черное от крови тело.
И лишь один звук, эхом разбивающийся о стены квартиры. Протяжный, дикий, полный ярости, боли и отчаяния. Вой. Нечеловеческий, рвущийся из горла Игната.
И пыльная пустота внутри. Серая, как вмиг утративший краски мир.
Его пустоту заполнила Ася…
— Игнат, — кто-то тронул его за плечо, вытряхивая из воспоминаний.
Алиса. Измотанная. В белом, как лицо, халате. От нее пахло солнцем и кофе. А во внимательном взгляде боль. Не ее, его, разделенная на двоих.
— Идем, — она взяла его за руку. А ладошка холодная, но сильная. — Тебе нужно отдохнуть. Все будет хорошо, — улыбнулась она, заметив замешательство Игната. Он не хотел уходить, боялся оставлять Асю одну. Несмотря на приставленную охрану, толковых ребят, которым он доверял. Но уходить было страшно. — Здесь с ней ничего не случится. Все будет хорошо, поверь мне.
И Игнат поверил.
В ординаторской было тепло. За окном смеркалось. Алиса сидела рядом на диванчике, поила Игната кофе и пыталась накормить вкусно пахнущими бутербродами. Но кусок в горло не лез. Да и кофе был горьким, словно в него щедро сыпанули полыни.
— Расскажи, — попросила Алиса, забрав у него чашку.
Рассказать? Игнат посмотрел на Алису. Натянутая, как будто чужая. Но все равно родная. Он притянул ее к себе, зарывшись в пушистые волосы. Она тихонько вздохнула и обняла его. Осторожно, будто боялась, что он отстранится и сбежит. Не сейчас. Позже, потому что неправильно быть рядом с другой женщиной, когда его жена на грани смерти.
Рассказать? Пожалуй, он мог бы.
…О маленькой, напуганной девочке Нике, потерявшей маму. Белокурая малышка с большими синими глазами. Игнат нашел ее в том самом детдоме, что был написан в записке. Он беседовал с директором детского дома, выясняя, как девочка попала к ним. Нашел сторож в понедельник вечером. Спящую, у ворот. В полицию сообщили сразу.
