Невесомые ворота захлопнулись с таким звуком, словно где-то в Донебесных горах сказочный великан ударил кувалдой в вечевой колокол.
Лес отозвался низким гулом. Туман развеялся, измученное существо, освобожденное от разрывавшей его силы, грохнулось оземь. Дерево, подточенное магией, с протяжным скрипом повалилось в оттаявшее озерцо. В воздух взметнулись тучи брызг. В зеленых кронах зашумел ветер, расправляя скрученные листья. Весело зажурчал лесной ручей, заметалась среди ветвей суетливая сойка, откуда-то сбоку донеслась дробь дятла. Под ноги Асиане упали солнечные зайчики, лес вздохнул, и только почерневшая кувшинка печально качнулась, оторвалась от подгнившей ниточки стебля и медленно уплыла вниз по течению.
Асиана облизала пересохшие губы. Не обращая внимания на возрождавшуюся жизнь, она прошла к своей награде прямо по воде и склонилась над стонущим получеловеком, коснувшись треснувшей нагрудной пластины бриллиантовыми ноготками. Роспись доспехов вспыхнула багровым пламенем, задымилась и почернела.
— Чудесно, — проворковала Асиана, схватила полукровку за грудки и усадила, прислонив спиной к трухлявому пню. — Теперь поговори со своей спасительницей, мой дорогой. Нет-нет, отмолчаться тебе не удастся, и то, что ты умираешь, не имеет ровно никакого значения.
Наверное, этот воин и представить не мог, в каком прекрасном облике явится ему смерть. Он закончил свой рассказ, уже будучи мертвецом. Асиана опустила ему на грудь маленький огненный лепесток, который принялся усердно пожирать жилистую почти бескровную плоть, отступила, пошатнулась и уселась прямо на землю.
Если так безоглядно растрачивать силы на осколках — несколько неприятных минут потом обеспечены. Слишком слабые потоки вселенских энергий текут во взорванных мирах. Здесь надо действовать куда осмотрительнее, чем на королевских Провинциях, нанизанных на Великую ось. Справившись с обманчиво-сладким головокружением, Асиана несколько раз глубоко вздохнула, обхватила руками мелко дрожавшие коленки и положила на них отяжелевшую голову.
Разумеется, бесславно погибший темный воин не назвал ей имени проводника, отправившего его в небытие. Находясь в арьергарде отряда, он не успел рассмотреть ни саму Донну, ни, тем более, ее спутников. Все произошло слишком быстро. Но сам факт того, что кто-то из проводников применяет в пути магию, которую можно смело отнести к боевой, разумеется, не остался без внимания Асианы.
«Провались бы они пропадом эти полукровки… Нежить получила по заслугам. Но в результате слепого удара чуть не рассыпался в прах целый мир, населенный людьми и кишмя кишащий всякой прочей живностью! — подумала она. — У меня могло не получиться. Я могла выйти за тридевять земель отсюда… И тогда весь этот цветущий край был бы обречен на медленную мучительную смерть, растянувшуюся на десятилетия. Голод, паника, грызня за каждый клочок земли, который еще не сожрала постоянно расширяющаяся воронка… Превосходный результат для королевского проводника, ставящего жизнь превыше всего! Если тебя еще не раскатало клановой магией по граням Великой пирамиды, — усмехнулась Асиана, мысленно обращаясь к неизвестному магу, — тебе лучше повеситься на собственном медальоне, дружок! Пока не поздно. Если история выплывет, я тебе не завидую».
