— Уже забрали! — Серебряков коротко засмеялся. — Мы договаривались — одна ночь! Одна ночь! На следующий день пришел некий господин, сказал, что… Он что-то сказал, я не помню…
Андрей вспомнил слова пароля. Глупые, глупые слова.
— Пусть амуры входят тихо?
— Амуры? Какие амуры? Глупости! Никаких амуров, так же, как вы, мялся, бубнил, но я понял… Я отдал ему мешок. А второго не было! Не было! Мы договаривались! Одна ночь! Прошло уже три дня! Три!
— Господин Серебряков! Меня лишь послали забрать. Что в мешках, откуда они — я не знаю и знать не желаю.
— Один! Один мешок. И я его отдал!
Андрей сделал шаг к Серебрякову, тот попытался закрыть перед Андреем дверь, но Андрей поставил на порог ногу, налег на створку двери плечом, и оба они оказались в кабинете.
— Кому? Он сказал вам пароль?
— Нет! Он не говорил. Только я понял — кто он.
— Как он выглядел?
— Вы меня допрашиваете? Это забавно! Ха! Он все время щурился. От него ужасно пахло табаком. Ужасно! Я отдал ему мешок. Он ушел! Мы же договаривались… Теперь приходите вы!
Серебряков обошел массивный письменный стол, уселся в глубокое кресло, выдвинул ящик стола.
— Прошу вас уйти!
Андрей усмехнулся: Серебряков мог просто его не впускать, мог, в отсутствие прислуги, вообще не открывать дверь, а вместо этого теперь они оба в полутемном кабинете, где почему-то везде летают клочья пепла. Да, Серебряков был пьян, он потянулся к стоявшей на письменном столе бутылке, чем-то темным наполнил широкий бокал на низкой ножке.
— Вы еще не ушли? — Серебряков смотрел на Андрея поверх края бокала. — Прошу! Прошу уйти!
Андрей опустил глаза и увидел на ковре полуобгоревшую синюю пятирублевую банкноту. Он наклонился к ней, подцепил банкноту пальцами левой руки, правой из сапога достал стилет, спрятал в рукаве, распрямился и увидел, что Серебряков целится в него из револьвера.
— Уходите, лучше уходите, — сказал Серебряков.
— Что это? — протягивая Серебрякову банкноту, спросил Андрей.
— Пять рублей. Бывшие пять рублей, — ответил Серебряков.
— Вы жгли деньги? Наши деньги?
— Ваши? — Серебряков засмеялся. — Вы, молодой человек, наглец! Это деньги из кареты Казначейства. Они не ваши. А ваш командир — или как вы там его называете, — просто подлец. Он попросил меня подержать в моей квартире два мешка, еще до вашего налета, я согласился, они привезли, я еще не знал о налете, и теперь из меня легко сделать соучастника…
Серебряков поднялся.
— Уйдите! Не доводите до греха! Мне же только нажать на курок! Если я вас убью, мне будет только лучше, мне поверят, что я…
