. Впервые попав в Париж в шестьдесят лет, Сапгир хорошо узнал этот город, особенно некоторые районы-аррондисманы.
В середине мая 1995 года авторы этой книги оказались в Париже и присутствовали на вечере в зале Пушкинского центра. Александр Глезер представлял публике Валерию Нарбикову, Виктора Ерофеева и Генриха Сапгира — авторов издательства «Третья волна» и журнала «Стрелец». Сапгира принимали восторженно, особенно стихотворение «Летучая фраза» (из книги «Развитие метода», 1991)[292]: «любит русский писатель как русский (это известно) / любит русский писатель как никто (это возможно) / любит русский писатель: никто я! никто! (это слыхали) / никто не любит как русский писатель (это уже перебор) // есть русский писатель и есть русский никто / любит русский никто как русский / любит русский никто как русский писатель / любит русский никто как никто <…>»[293].
Интересно было найти в современной Сапгиру американской поэзии подобие принципам прекрасной лирико-аналитический тавтологии, которые разрабатывал Сапгир вслед за Гертрудой Стайн, научившей этому методу поэтов XX века (см. знаменитую матрицу Г. Стайн «Rose is a rose is a rose» из стихотворения «Sacred Emily», 1913). Приводим несколько строк из стихотворения Ч. К. Вильямса (С. К. Williams, р. 1936) «This Happened», впервые опубликованного в журнале «The New Yorker» в 2001 году: «<…> A casual impulse, a fancy, never throught of until now, hardly thought of even now… / No, more than impulse or fancy, the girl knows what she’s doing, / the girl means something, the girl means to mean, / because, it occurs to her in that instant, the beautiful or not, bright yes or no, / she’s not who she is, she’s not the person she is, and the reason, she suddenly knows <…>»[294]. У Ч. К. Вильямса к слегка популяризованному и разбавленному «методу» Гертруды Стайн добавлена интонация Уоллеса Стивенса. У Сапгира прием звучит более оригинально, остро, беспощадно, как и у самой Стайн: «I have sat with so many. I have sat with wives who were not wives, of geniuses who were real geniuses. I have sat with real wives of geniuses who were not real geniuses. I have sat with wives of geniuses, of near geniuses, of would be geniuses, in short I have sat very often and very long with many wives and wives of many geniuses».
(«Я сидела с очень многими. Я сидела с женами, которые не были женами, гениев, которые были настоящими гениями. Я сидела с настоящими женами гениев, которые не были настоящими гениями. Я сидела с женами гениев, почти гениев, будущих гениев, словом, я сидела часто и подолгу со многими женами и с женами многих гениев»)
