Подземный коридор закончился высокой лестницей — а та уперлась в каменную дверь. У порога наставница обернулась, осторожно встряхнула Илл'у за плечи, требуя внимания, как делала всегда, когда хотела сказать нечто важное.
— Не отходи от меня ни на шаг! И о том, что увидишь за этой дверью — ни слова!
— П-поняла, — стукнула зубами девушка, на самом деле уже с трудом соображая от пережитой паники.
Женщина повернула потайной рычаг, и каменная дверь отворилась — почти бесшумно: видно, пользовались ею часто и за механизмом хорошо следили. Илл'а с облегчением прошмыгнула на тускло освещенный лестничный пролет, вдохнула полной грудью сухой, с запахом пыли воздух, огляделась, давая волю притихшему было от страха любопытству.
Другую сторону дверной плиты украшал грубоватый барельеф, а сам проход располагался в нише — такой же, как и десяток других, вытянувшихся вдоль широкой, огромной лестницы, ветвящейся на каждом пролете высоченными, гулкими коридорами. Стены по обе стороны от лестницы убегали ввысь, сливаясь где-то там — так высоко, что даже страшно представить — в ребра сводчатых арок, очертания которых едва угадывались в блеклом свете редких, догорающих ламп…
Кроме Храма, знакомого до каждой трещинки, лишь одно здание столицы могло похвастаться такой высотой и величием.
— О боги! — от изумления почти задохнулась Илл'а. — Мы же во Дворце!
— Тш-ш-ш! — зашипела на нее жрица. — Совсем с ума сошла! Пойдем!
Она закрыла проход, так, чтобы края плиты идеально слились со стеной, схватила девушку за руку и потащила с лестницы прочь, к одному из боковых коридоров — высокому и мрачному, увешанному старинными темными портретами в тяжелых золоченых рамах столь густо, что не видать было стен. А оттуда — в следующий, не сразу и заметный за огромным блеклым гобеленом, низкий да узенький, с маленькими запертыми дверцами служебных помещений. Затем увлекла к узкой лесенке, выведшей в какой-то чулан… И опять в коридор, и снова на лестницу… Да все это так быстро, столь уверенно, без запинок, что Илл'а даже ступеньки считать не успевала, и очень скоро совсем потерялась…
— Смотри мне! — еще раз грозно прошептала Алим, остановившись, наконец, у одной из дверей.
Девушка только кивнула.
Комната, куда вошли они, была огромной, невиданно роскошной — и до краев наполненной ужасающей гнилостной вонью. Болезнь, разложение, близкая и страшная смерть царили здесь…
Илл'а пошатнулась, крепче уцепилась в руку жрицы, привычно задавливая в себе тошноту.
