От фашистов был фон Тресков, именно ему Борман доверил вести переговоры.
Повешенная на стену карта показывала линию фронта, которую фон Тресков предлагал взять за основу для разведения войск и демаркации.
Выслушав все это, Сталин закурил и сказал: а давайте предложим выступить представителю нашей доблестной красной армии. Таварищ Абломов, пажалуста!
Евгений Ильич встал и начал свою речь:
«Товарищи, то, что нам показывают представители фашистского командования – это издевательство над нашим народом, над нашей армией. Мы кровью и потом, и снова кровью отстаивали каждую пядь родной земли, и были готовы сражаться и дальше, и победить. А сегодня, из-за того, что Гитлер погиб, они хотят, чтобы мы им отдали пол-России, включая Ленинград!
Нет, товарищи, армейские офицеры против. И если фашистам не нравится, мы можем повторить и выгнать немцев с нашей земли?
– а кто такие армейские офицеры, которые против, когда я за? – спросил Сталин. – товарищ Жуков, разберитесь пожалуйста с вредителями в ваших рядах.
От стены отделилось два сотрудника НКВД и неслышной походкой направились к Обломову.
– я сказал, Жукову разобраться, а не вам
Жуков вывел Обломова в коридор.
– вот что, старший лейтенант, никуда не заходя дуешь из Москвы в распоряжение своей дивизии, а там просто растворяешься. Если понадобишься, мы тебя найдем. Давай! Ты молодец! – и хлопнул Обломова по плечу.
