Тем более, любознательные бабушки уже обежали всех подруг и сообщили, что опрашивают сегодня многих, по очереди и вопросы носят общий характер, ничего страшного, и я почти успокоилась. Хотя одно дело отвечать на вопросы когда тебе нечего скрывать, совсем другое – когда грехов на тебе точно блох на собаке.
После обеда мы напряженно следили за дверью, и в пятнадцать минут второго она распахнулась, но не от силы нашей мысли как логично было подумать, а с чужой помощью. Валерий Степанович решительным шагом вторгся в наш кабинет. Весь его вид говорил о том, что сегодня его лучше не злить, он и в благоприятные дни подарком не был, а тут от него разве что пар не шел.
— По одному, на допрос, и, прошу, только цирк не устраивайте, — тут он глянул отчего то на Юрца, тот аж весь позеленел.
— Идем со мной.
— Я? — пискнула я, потому что смотрел он теперь на меня.
— Не я же. Да шевелись ты, — прикрикнул он на меня, что несомненно придало ускорение.
Я обернулась на своих коллег, они смотрели с сочувствием, а у меня было такое чувство, что смотрю я на них в последний раз. Валерий Степанович зло глянул на меня, и я поспешила его догонять, что было непросто, на моих то каблуках. Мы спустились на третий этаж, он открыл дверь своего кабинета, пропуская меня первой, а сам за мной не пошел, хлопнув дверью так, что я едва не получила ей по затылку.
За его столом сидел мужчина лет сорока довольно тучного телосложения и что-то записывал. В кабинете было душно, он тер потное лицо платком, но это все равно не помогало, на лбу виднелась испарина. Выглядел он помятым, несчастным и жутко уставшим, то ли жена задолбала, то ли работа. А скорее всего, обе сразу. Рядом с ним сидел молодой парень, по виду мой ровесник, разложив около себя какие-то бумаги и приборы. На меня смотрел с заметным интересом, и я сочла необходимым нерешительно улыбнуться. Вербовать союзников всегда лучше заранее.
— Проходите, садитесь, — предложил тот, что старше, продолжая что то писать.
Я послушалась, сев напротив.
— Фамилия, имя?
— Романова Василиса Владимировна.
— Очень приятно, Сергей Сергеевич.
Я не нашла ничего лучшего, чем кивнуть.
— Василиса Владимировна, руку пожалуйста, — попросил молодой.
— Лучше не надо, — пискнула я, едва не упав в обморок от своей собственной глупости. Ясно, что мент теперь от меня не отстанет.
— Это еще почему? — сразу же заинтересовался Сергей Сергеевич, даже оторвавшись от своих бумаг и отложив ручку в сторону.
