– Лампы бы здесь поменять на нормальные. Освещение совсем ни к черту. Так нельзя.
И взялся за телефон. После нескольких звонков и напряженных, как Зоран понял по интонации, переговоров на незнакомом ему языке, торжествующе расхохотался, взмахнул рукой так, словно телефон был мечом, извлеченным из груди поверженного противника, и объявил:
– Купят они новые лампы. Какие надо. И сегодня же привезут. Вечером обещали. Но вы не берите в голову, это не ваша забота. Сам заскочу, поменяю. Тут работы максимум на двадцать минут.
– Спасибо, – наконец сказал Зоран. – Мне-то кажется, и так все отлично. Но меня слушать не надо. Я совсем не чувствую выставочное пространство. И вообще никакое. Даже мебель в квартире расставить – мука. Не понимаю, чего куда, пока кто-то другой не сделает. Вот тогда вижу, что хорошо.
– Да и ну его на фиг, – отмахнулся Эдо. – Зато вы другое пространство видите. Которое не видит никто, но многие безошибочно узнают, когда вы его показываете. Я уже говорил, что вы очень крутой художник? Ну ничего страшного, повторюсь. Я на самом деле ужасно рад, что все так совпало. Что это именно ваша выставка, и что Люси меня попросила, и что я не смог ей отказать… Так, а теперь стойте. Главное – не уходите прямо сейчас.
«Да я вроде и не собирался», – подумал Зоран. Но промолчал.
– Какие у вас планы? – спросил Эдо, так строго, словно собирался усадить его за уроки или загнать в спортзал.
– У меня были планы до ночи тут убиваться, – честно ответил Зоран. – А потом продолжать убиваться всю ночь напролет.
– А, ну отлично! – обрадовался Эдо.
Удивительно это у него получалось: только что был суровый и хмурый, а теперь натурально светился изнутри.
– Значит, я ваши планы разрушил, – сказал он. – Стыдно должно быть: хорошему человеку спокойно убиться не дал. Тогда идемте обедать. По дороге я буду вас охмурять. В смысле, уговаривать подарить мне одну из картинок, которые вы вчера рисовали в баре. Я же всю ночь с боку на бок ворочался, локти кусал, что сразу не подошел и не выпросил. Ну или не купил. Но выпросить круче, конечно. Не потому что мне денег жалко, а потому что – добыча, азарт!
Зоран хотел сказать: «Да хоть все забирайте, это же просто наброски, так, баловство», – но в последний момент спохватился, понял, что слишком легкая добыча сразу утратит ценность, поэтому наскоро изобразил на лице сомнение. Вряд ли убедительно, но тут уж ничего не поделаешь, как смог. Наконец махнул рукой – типа решился. Сказал:
