Только как их определишь, подходящих-то? На лбу ни у кого не написано – вот, мол, этот – негодяй и мерзавец, а другой, наоборот, эталон честности и порядочности.
Что касается Сергея, Таня не сомневалась: он и есть тот самый эталон. Пусть она почти ничего о нём не знает, и ей хватает ума понимать, что у этого парня опыт отношений с женщинами несопастовимо более богатый, нежели у неё с мужчинами, не важно… Нет ничего: ни прошлого, ни будущего, только этот вечер, и мерцание свечей на столе, и серьёзный, внимательный, бесконечно нежный взгляд зелёных глаз, любующихся ею.
- Тебе не нравится ресторан? – спросил Сергей, заметив, что Таня почти ничего не ест.
- Нет, что ты, всё ужасно вкусно и необыкновенно.- ответила она. Я просто горелку готова облизать! Только тут интерьер какой-то непонятный, трубы на потолке. Забавно. Я бы всё по-другому сделала, наверное. Ну, Москва вообще странный город.
- Это потому, что ты к нему ещё не совсем привыкла. А куда теперь хочешь пойти, чтобы продолжить вечер?
- Да что ты, какое продолжение? Уже почти ночь, а завтра ни свет ни заря тебе – на работу, мне – в институт…
- Перестань, время ещё детское. А про Наполеона слышала? Он больше пяти часов в сутки никогда не спал. Бери пример с великих людей! Можно к тебе поехать, а ещё лучше ко мне, я здесь близко живу. Составишь компанию?
- Лучше в другой раз,- отказалась Таня.- А то, как в том фильме,- сегодня всё переделаем, на завтра ничего не останется.- Ей вдруг сделалось очень тревожно, будто она оказалась на самом краю неизведанной территории, и остро захотелось оказаться поближе к маме.
- Ловлю на слове,- рассмеялся Сергей.- Завтра продолжим!
Хорошо, что уже глубокая ночь, шумное семейство Рыбкиных угомонилось, и свет на кухне тоже не горит – зачем зря беспокоить людей, вполне достаточно освещения от уличных фонарей. В темноте Вере Кирилловне легче было скрыть тревогу и беспокойство, сильно и больно сжавшие сердце, когда Таня зашептала:
- Я влюбилась, мамочка… Я влюбилась… Порадуйся за меня, пожалуйста…
В отличие от Рыбкиных, братья Никифоровы были настоящими «совами» - полуночниками. Поэтому, когда, вернувшись домой далеко за полночь, Сергей застал Мишу увлечённо проходящим очередной уровень стратегии на компьютере, его такая картина ничуть не удивила. И он минут пять в подробностях и весьма пылко пересказывал брату всё, что произошло сегодня между ним и Татьяной, пока Миша в некотором недоумении не обернулся, снимая наушники.
