– Ага, – кротко ответил он. – Признаться, я не настоящий волшебник и ничего особенного не умею. Только не отчаиваться в темноте и надеяться, когда для этого нет никакого повода. А ты? Разве ты не так же делала?
– Ну… Не совсем, – опять замялась Гвен. – И давно ты тут?
– Не знаю точно. Кажется, довольно давно.
Гвен прислонилась щекой к теплой стене. Ей стало тоскливо. Такими, наверное, и должны быть волшебники: добрыми и спокойными, храбрыми и готовыми на безумства. Наверное, ее мама была такой же.
Нил помолчал и с неловкой улыбкой прибавил, развернувшись к ней всем телом:
– У тебя такое бывает: кажется, что ты уже сделал больше, чем мог, а этого все равно недостаточно?
Гвен вспомнила, как наполнила чайку всей магией, что накопила за жизнь, а маму вернуть так и не смогла, и с чувством ответила:
– О да. Еще как!
Они с симпатией посмотрели друг на друга.
– Меня зовут Гвен. Гвендолин.
– Приятно познакомиться, Гвен, – улыбнулся Нил, и она подумала: «Улыбайся еще, это лучшая улыбка на свете». – Я рад, что ты наконец-то здесь. Я очень просил аниму привести нам настоящего волшебника, того, кто знает, что делать.
– Это точно не я.
– Ты смогла открыть дверь, а в ней, уж поверь, было полно магии: я запер ее так, чтобы в минуту слабости не открыть. Неважно, как ты сюда попала, главное, что ты тут.
Гвен тихо рассмеялась. Даже странно, как уютно и спокойно было тут сидеть, несмотря на духоту и тьму по углам. Они посидели, молча разглядывая друг друга. Гвен хотелось расспросить его обо всем, вообще обо всем, и он словно почувствовал:
– Когда мы создали духа земли и прогнали Ястребов, то думали, что вот теперь-то все будет хорошо, – спокойно пояснил он, как будто вводил в курс дела друга, который ненароком что-то пропустил. – Но Ларри очень беспокоился, сказал, что Ястребы обязательно вернутся. Я сначала не верил, но скоро почувствовал: он прав. Это просто… ощущение, но я всегда ее слушаю. – Он прижал руку к своей груди.
«Аниму», – поняла Гвен. Мама вечно повторяла, что нужно слушать ее, она знает, что делать, но Гвен уже давно забыла, как именно это делается.
– У меня уже ничего не было, у Ларри, Славы и Райлана тоже, а Нола стала духом земли, – задумчиво протянул Нил. – Был только один человек, у которого осталась магия. Мы должны были потратить ее с умом, но…
Он вдруг ужасно смутился, и Гвен засмеялась. С ним рядом так легко было смеяться – она даже не думала, что все еще умеет это, а тут получилось само собой.
