Один дрых на заднем сидении машины, прикрыв лицо газеткой, которая потешно подёргивалась от его могучего дыхания. Второй предавался совершенно несвойственному для такого типа занятию – решал сканворд. Непосильные умственные потуги явно были ему в новинку, и бедняга ушёл в этот увлекательный процесс с головой.
– Хочешь попасть внутрь? – спросила я Стража.
– Не помешало бы. Но мне нужно сосредоточиться и внушить им что-нибудь такое, чтобы они ушли хотя бы минут на десять. А энергии жалко – боюсь, скоро мне все силы понадобятся.
– Пошли, – просто сказала я, в очередной раз пожелав стать невидимой, и защитила заодно Павла.
– Ух ты! – искренне восхитился Павел и охотно направился к открытию всей моей жизни.
– Попугай из трёх букв… Так, в слове «попугай» раз… два… семь букв… Почему три? Это что за попугай такой?.. Да ещё три буквы…
Под этот философский монолог мы спокойно прошмыгнули мимо горе-охранника. Проход в пещеру значительно расширили, очистили от кустов и снега. Два светодиодных фонаря, работающих от гудящего рядом бензинового аккумулятора, сносно освещали всё пространство вокруг.
Ого! Подземный зал со времён моего последнего визита претерпел большие изменения. Для начала его освободили от вековой пыли и сухих веток, регулярно осыпавшихся внутрь, от пожухлой травы и прочего мусора. А пол, наверно, даже вымыли – такая идеальная чистота.
В углах висели такие же, как на входе, светодиодные лампы, в ярком свете которых алтарная плита блестела, как отполированная столешница современной кухни. Цепочка загадочных символов по краю теперь как на ладони.
Павел склонился над закорючками, неслышно шевеля губами. Я же принялась изучать «алтарь» со всех сторон на предмет чего-нибудь ещё странного. Конечно, в глаза сразу бросилась конструкция из железных треног. Они заключали плиту как бы в треугольник: одна с длинной торцевой стороны плиты, две другие упираются в противоположные ей углы.
И вот ещё… В прошлый визит мы этого никак не могли заметить, а учёные мужи из Москвы, видимо, не сочли нужным нам об этом сообщить, когда проверяли здесь каждый сантиметр. В центре самой плиты зияла аккуратная круглая впадинка. Я прикинула – как раз того же диаметра, что и мой «жезл». Значит, вот она, «скважина» для Ключа!
– Что это? Ты выяснил?
Павел в этот момент больше всего был похож на потрясённого Гарри Поттера, впервые переступившего порог Хогвартса.
– Эту штуку Орден Стражей ищет уже лет пятьсот, – благоговейно заговорил он, вроде как не мне отвечая, а, скорее, своим мыслям. – Ты запомнила только часть надписи на вуланском. А вот посмотри сюда! Знакомые тебе письмена Крастолла. Вот – язык Лериа, который вообще практически не используется, только если в ритуальных целях, потому его мало кто знает. Смотри, здесь Ариэнн, мир духов природы. А это… Силиврэн. Самое высокочастотное из доступных нам измерений.
