Арктур не двигался с места. Он не верил, что сейчас его мать сядет в этот планолет и улетит навсегда. Арк не подозревал, что она не могла поступить по-другому.
– Есть еще беженцы?! – хрипло крикнул молодой легионер – должно быть, проштрафился, раз послали сегодня на космодром. – Вылет через три минуты!
Нет, Арктур уже не смотрит на флаги. Перед ним лишь фигура его мамы. Вот она стоит посреди всеобщей суматохи, ее платье раздувает ветер, волосы заплетены в тугие косы. Она плачет. Или не плачет – этого Арктур не мог вспомнить, должно быть, потому что плакал сам.
Отец стоял поодаль. Видел его слезы или нет – уже не важно. Эмоции пятилетнего Арка оказались сильнее, чем его воспитанное в условиях жесткой дисциплины самообладание.
В последний момент он передумал. Рванул с места так, что начищенные ботинки заскрипели об асфальт. Арктур должен быть обнять маму перед тем, как она сядет в планолет. Иначе… иначе он будет жалеть об этом всю жизнь.
В этот момент две большие ладони легли Арку на плечи. Другой телохранитель, более хладнокровный, перехватил Финна-младшего по приказу отца.
Они так и не попрощались. Легионер проводил миссис Финн в планолет, где она с трудом могла развернуться: сегодня на Формозу отправлялась большая партия беженцев. В основном старики и женщины: грязные, неухоженные, совсем не похожие на Лору.
Арктур почти не видел ее от слез, застилающих глаза. В этот момент начался обратный отсчет. Он стиснул зубы и почувствовал металлический привкус крови. Тяжелые руки телохранителя давили к земле, а цифры отсчитывали в унисон с ударами сердца.
Десять.
Девять.
Восемь.
Семь…
Сейчас
Большое Магелланово Облако
Арктур сидел в своей каюте. Камер наблюдений здесь не было, поэтому он позволил себе залезть на койку с ногами. Взял в руки фотографию, висевшую у него на стене.
«Мам, это ты? Ты посылаешь мне сигнал?» – думал он, глядя на улыбающееся лицо Лоры, запечатленное ровно за месяц до ее отлета.
А вдруг она тоже здесь, в этой галактике? И эти координаты – планета, на которой она находится?
Арктур откинул голову на подушку. Из такого положения был виден кусочек иллюминатора, за которым быстро вращались звезды. Впервые его вела не злость, не ненависть к отцу, а надежда. Близкий человек протягивал ему руку через всю галактику, и она больше не была для него чужой.
В дверь постучали.
– Войдите. – Арктур выпрямился на кровати, мигом превращаясь в образцового капитана, у которого всегда есть план.
