– Я могу замолвить за вас словечко, – прошептал адвокат. – Они своих не бросают.
– Но я не одна из них! Меня подставили. – Я устала повторять очевидные вещи.
– Им об этом лучше не говорить.
Адвокат ушел, оставив меня в полном недоумении. Мир определенно сошел с ума, если люди, представляющие закон, предлагают его обмануть.
Сегодня был день посещений. Следом ко мне пришли мачеха и Магнус. Оба были взвинчены до предела, но каждый по своему поводу. Антония негодовала, что я отвергла предложение мэра. Он успел заехать к ней и надавить, чтобы она, в свою очередь, убедила меня. Но я – скала. Хотя приятно, что Антония ради меня готова пожертвовать состоянием. Я-то думала, деньги для нее важнее. Но у мачехи доброе сердце, и, как выяснилось, я занимаю в нем не последнее место.
– Ты – моя единственная семья, – всхлипывая, сказала она. – Как ты могла подумать, что я тебя брошу?
Мы обнялись через решетку, а потом мачеха отошла в сторону промокнуть глаза, а то вдруг кто-то увидит ее с потекшей тушью. Эмоции эмоциями, а марку надо держать.
Воспользовавшись тем, что она нас не слышит, Магнус зашептал:
– Адвокат приходил? Я случайно его нашел. Заглянул в контору, а он сказал, что знает о твоем деле и готов помочь. Магические дела – его специализация. Ты его предложение сразу не отвергай. Говорят, он и не таких из тюрьмы вытаскивал. Даже парочке практикующих магов заменил костер пожизненным.
– Очень любопытно, – пробормотала я.
– Мистер Монк заверил меня, что через пару дней ты выйдешь на свободу. Если, конечно, будешь его слушаться.
– Буду, – пообещала я. В конце концов, что такого ужасного может предложить адвокат?
Ночь я провела в камере. Спала на жестком вонючем матрасе. Хотя как спала, скорее ворочалась с боку на бок, гадая, как я угодила в такое положение. И главное, за что? Понятно, что кто-то меня подставил, но я не знала, кто и по какой причине. Кому так насолила? Сколько ни копалась в памяти, не смогла вспомнить. Таких серьезных врагов у меня нет.
Зато есть завод и люди, желающие во что бы то ни стало его получить. Взять того же мэра. Опустится он до манипуляций с «Чарами»? Почему-то казалось, что да. Ему, как никому другому, выгоден мой арест. Если меня осудят и посадят в тюрьму, он без труда присвоит завод себе. Сам мэр, конечно, не станет марать рук и лично подкладывать в мою спальню «Чары», но нанять кого-то он в состоянии. Только как доказать его причастность?
Когда утром пришел адвокат, я обрадовалась ему как родному. У него был довольный вид, я понадеялась – вот оно, мои проблемы закончены. Но, как выяснилось, радовалась преждевременно. Вместо решения одной проблемы он подкинул мне другую.
