Не успел Влекомов отойти от стола на два метра — в корпус влетели трое воинственных китайцев.
В шесть утра моргающий через очки и нормально заикающийся Юрочка в светлой рубашечке был доставлен прямо в номер Влекомова.
— Ну ничего не понимают! — жаловался Юрочка ему. — Я им называю гостиницу, а они не понимают!
Слава богу, Юрочка не мерз в рубашечке на улице, а отогревался в отделении китайской милиции, которая прихватила-таки его на одной из улиц Нанкина, не ограбила, не покурочила, не убила, а напоила чаем, обласкала, обогрела и доставила. Юрочка впервые почувствовал себя белым человеком.
Таково было первое ЧП в Китае в первый же день пребывания. А расшифровывается ЧП известно как: Черт Попутал.
Такие воспоминания прокручивались в голове Влекомова, пока машина везла его со товарищи из Китая по вечернему Питеру. Он даже успевал кое-что рассказывать о возникающих тут и там примечательностях города.
Попросил провезти гостей мимо «Авроры», сообщив им, указывая на баковое орудие:
— Звук выстрела «Авроры» был звуком испустившего дух русского капитализма!
Хо прижалась к нему восторженно и перевела тираду товарищам. Китайцы зааплодировали, потом спросили:
— А каков звук возрождающегося?
Влекомов задумался:
— Пожалуй, танковые выстрелы в октябре 93-го! Китайцы снова постукали ладошками, но бесшумно. Когда же Влекомов у подъезда «Прибалтийской» шаркнул ножкой, пожал руки товарищам и протянул губы в направлении ручки Хо, она сделала удивленные глаза и призналась:
— Я надеялась, вы подниметесь ко мне, я должна кое-что сообщить вам по нашим совместным делам. Я, конечно, не могу настаивать…
— Можете, — отвечал Влекомов, — но не очень сильно. Я быстро соглашусь.
Самое интересное, что за время этого короткого диалога все остальные китайцы успели исчезнуть.
А Влекомов оказался в одноместном номере Хо Чу в почти полной растерянности.
«Ведь я устал и ничего не хочу, кроме Хо Чу. Но не Мо Гу, — признался себе Влекомов и даже засокрушался: — Какого черта меня сюда занесло! Опозорюсь ведь! Перед такой женщиной! Горе мне! Жадность фраеров губит! И недержание чувств!»
Надо твердо и прямо сказать в глаза этому Влекомову: седина на висках наметилась, плешь на макушке просвечивает, а ни многовековой китайской мудрости не познал, ни женщин восточных.
Да, европейцы, в лице англичанина Кондома, придумали презерватив, но что делать с ним, когда его нечем наполнить, задумались гораздо позднее. Китайцы заботились о постоянной готовности больше, чем о проблематичной безопасности, — то-то их миллиард настрогался, — хотя попутно и этот вопрос решили. Элегантно и изящно. Нажал на одну точку — и будь готов! И еще кое-что имеют прозапас.
