Федерико Гарсиа Лорка
Игра в дамки
Перевод Натальи Малиновской
Пять придворных дам — пять воплощений поэзии и прелести, — увидав таинственного юного странника, гостя из дальних стран, влюбились без памяти. И окружили его хороводом потаенной нежности и любви. Но юноша, ничего не замечая, бродил по саду, предаваясь мечтам о дочке садовника — крепко сбитой, дочерна загорелой девушке, — вовсе не красавице, но, впрочем, и не дурнушке. Обнаружив эту привязанность, дамы вознегодовали и замыслили погубить селянку, для чего отправились в сад, где и нашли ее уже бездыханной. Светлая душистая улыбка озаряла ее лицо, а на скамейке, с которой вспорхнула бабочка, осталось лишь платье юного странника.
* * *
Федерико Гарсиа Лорка (Federico Garcia Lorca; 1898–1936) — испанский поэт, драматург, музыкант, художник-график.
Адольфо Бьой Касарес
Спасительная мысль
Перевод Натальи Ванханен
Было это в незапамятные времена. Некий скульптор сопровождал всесильного деспота в его прогулке по дворцовым садам. Они миновали миртовый лабиринт Выдающихся Чужеземцев и, покидая аллею Обезглавленных Мудрецов, остановились на лужайке перед последней работой скульптора — фонтаном «Наяда». Мастер, упоенный красотой своего творения, с восторгом пустился в пространные технические объяснения, но вдруг заметил, что на безупречные черты его спутника легла грозная тень. Он легко прочел мысль тирана: «Как же так? — размышлял тот, — этот жалкий человечишка способен сотворить то, что не под силу мне, отцу народов?»
В этот миг маленькая пташка, пившая воду в фонтане, с шумом вспорхнула ввысь, и скульптора осенила спасительная мысль: «Воистину никчемные существа эти пичужки, — почтительно обратился он к своему господину, — однако, надо признать, летают они все-таки лучше нас!»
* * *
Адольфо Бьой Касарес (Adolfo Bioy Casares; 1914–1999) — аргентинский писатель.
Марко Деневи
Властители и подвластные
Перевод Александра Казачкова
По ночам Великий Тамерлан переодевался купцом и обходил бедные кварталы, дабы услышать глас народа. Сам тянул людей за язык.
— Как вам Великий Тамерлан? — выпытывал он. — Что вы думаете о Великом Тамерлане?
Вокруг неизменно поднимался ропот, звучали проклятия и гневные жалобы. Купец чувствовал, как ему передается народное возмущение. В порыве негодования он и сам поносил власти предержащие, обнаруживая к ним ярую ненависть.
Наутро во дворце Великий Тамерлан впадал в бешенство. «Известно ли всему этому сброду, — вопрошал он, — каково держать в руках бразды правления империей? Может, эти прохвосты считают, будто мне только и дело, что до их ничтожных интересов, до их кумушкиных сплетен?» И он обращался к сложным государственным вопросам.
