И она повернулась, чтобы уйти, но он ее опередил:
– Вы позволите мне сказать несколько слов? Хотя, наверное, я не вправе их говорить, будучи для вас и ваших обстоятельств посторонним человеком. – Она стояла к нему спиной, опустив голову. – Я могу продолжать?
Она молчала. И, секунду поколебавшись, он продолжил:
– Мисс Вудраф, я не стану делать вид, что миссис Трантер не обсуждала ваши обстоятельства… в моем присутствии. Я лишь замечу, что она о вас говорила с симпатией и великодушием. Она находит, что ваше нынешнее положение сделало вас несчастной, но так уж сложились обстоятельства, как я понимаю, а они были далеки от благоприятных. Я еще мало знаю миссис Трантер, но, признаюсь, одной из радостей моей предстоящей свадьбы стало то, что я познакомился с человеком такой сердечной доброты. Однако ближе к делу. Я уверен…
Он не договорил, увидев, как она резко обернулась к роще за ее спиной. Своим обостренным слухом она уловила звук хрустнувшей ветки. Он не успел спросить, в чем дело, как вдруг услышал приглушенные мужские голоса. А Сара не теряла времени даром: подхватив подол юбки, она пробежала в восточном направлении метров сорок и скрылась в зарослях можжевельника. Чарльз стоял в смятении, немой соучастник ее преступления.
А между тем голоса приближались. Надо было что-то делать. Он прошел до боковой тропы между кустами, глянул вниз, а там двое. При виде незнакомца они обомлели. Они явно собирались подняться по тропе, где он сейчас стоял. Чарльз уже открыл рот, чтобы пожелать им хорошего дня, но парочка исчезла с поразительной быстротой. «Делаем ноги!» – просипел один, и послышался удаляющийся топот ног. Потом раздался зазывный свист и возбужденное тявканье собаки. И тишина.
Подождав минутку и убедившись, что опасность миновала, он направился к зарослям можжевельника. Сара стояла так, что колючки впивались ей в бок. Лицо отвернула.
– Они ушли. Два браконьера, я полагаю.
Она кивнула, избегая встречаться с ним взглядом. Кусты вовсю цвели, и отливающие кадмием желтые лепестки почти полностью затмили зелень. Воздух был напоен ароматами медового мускуса.
– Зря вы убежали.
– Джентльмена, который заботится о своем добром имени, не должны видеть рядом с алой блудницей[60].
Это был смелый шаг; в голосе звучала горечь. Он улыбнулся, видя только ее профиль.
– Мне кажется, алые у вас только щечки.
Она полоснула его глазами загнанного зверя, которого продолжают мучить, и снова отвернулась.
