— Ой, не надо, не надо, я уже иду! — запаниковала девушка.
Пока мы ждали, Ямос оправдывался:
— Да я просто пить хотел. Слышу — вода. Думал, может, фонтанчик. У нас дома фонтанчик стоял, например.
Натсэ фыркнула, и Ямос, совершенно смешавшись, замолчал.
Наконец, дверь открылась, и, в облаке пара, выплыла Тавреси, закутанная в пушистый халат и с полотенцем на голове. Она отыскала меня взглядом и поклонилась.
— Здравствуйте, хозяин. Простите, что не успела приготовиться к вашему приходу должным образом.
Ой, было бы о чём говорить. К своим приходам я сам подготовиться не могу, чего же с других-то спрашивать.
Теперь, когда жизнь Тавреси оказалась вне опасности, я с интересом её осмотрел. Личико симпатичное. Немного веснушек его только украшало. Ростом с меня, чуть плотновата. Наверное, деревенская какая-нибудь. Видно, что не из благородных семейств.
— Привет, — сказал я. — Ты будешь не моей. Вот Ямос, твой новый хозяин.
И не успел я это сказать, у меня перед глазами вспыхнуло сообщение:
Вы совершили передачу рабыни Тавреси
Она вздрогнула. Её рука дернулась к горлу, коснулась ошейника, а взгляд переместился на Ямоса.
— Привет, — смущенно сказал он. — Как дела?
* * *
Тавреси напоила нас всех кофе с печеньем. Долго собиралась. Видно было, что покидать уютный домик ей совсем не хочется. Мы пока ей не говорили, что жить придётся вчетвером в тесной общаге. Нельзя сразу столько вываливать на человека.
Когда мы, наконец, вышли, Натсэ немного отстала, и я последовал ее примеру.
— Знаешь, я хочу спросить. Ты ведь не рассердишься, если я задам вопрос, который мне, как рабыне, задавать не следует?
— Просто спроси, — сказал я.
— Хорошо. Скажи, а ты хотя бы подумал о том, чтобы снять с неё ошейник?
Меня как бревном оглушило. Я, хлопая глазами, смотрел на Натсэ.
— Но ведь… Но… Мелаирим же сейчас…
— В прошлый раз ошейник снимала Талли. Это просто, там только ресурс расходуется, твоя сестра бы справилась. А ещё — Лореотис.
— Твою. Мать. — Я закрыл глаза.
— Ямос неплохой парень, — сказала Натсэ, коснувшись моей руки. — Не надо так расстраиваться. На самом деле, это было правильно. Ещё одна освобождённая рабыня — и поднимется новый переполох.
— Да если бы я об этом думал! — с горечью воскликнул я.
— Ты мне понравился за то, что тебе было не плевать на посторонних, даже на рабов, — сказала Натсэ. — Но это было тогда. Теперь у меня больше причин. Я чувствую, как в тебе многое меняется, что-то к лучшему, что-то нет. Просто хотела увидеть, расстроишься ли ты, когда я скажу. Извини. Мне это было важно.
