— Не наглей, — прошипел мужчина, сверля тяжелым взглядом. — Ты обладательница только одного браслета. А поодиночке они не так сильны.
— Ну, хотя бы сиди спокойно, — устало выдохнула я.
И он сидел. Прожигал взглядом дырку в моей макушке, но сидел. Руки были в жутком состоянии, но меня беспокоила рана на груди — очень глубокая. Промывая ее, надеялась, что не причиняю ему нестерпимой боли. Однако трудно понять, по ходу всех моих неумелых манипуляций он не издал ни звука.
— Как тебя зовут?
— Так я тебе и сказал свое имя, ведьма, — презрительно скривились чувственные губы. — Я еще в своем уме. И заставить ты меня не можешь.
— Во-первых, меня зовут Нина, — как можно сдержаннее произнесла я. — И я не ведьма. Во-вторых, не хочешь не говори, но как-то обращаться мне к тебе придется. «Эй, ты» — подойдет?
Мужчина с внешностью секс-символа, нахмурился. На диване он расположился, словно у себя дома и вид был при этом столь напыщенный и надменный, что меня покоробило.
— Конечно не ведьма, — хмыкнул он. — Если бы была ею, то давно бы знала, кто перед тобой. Спеси бы тебе это поубавило, но тогда я бы с тобой и не цацкался.
— Как грубо, — поджала губы. — Пожалуй, мне расхотелось с тобой разговаривать.
— Будто меня это волнует.
Он оценивающе рассматривал меня, заставляя нервничать, и чувствовать себя маленькой девочкой. Мне это не понравилось.
— Хорошо, я отдам тебе браслет, — признала я свое поражение. — Только если ты немедленно уберешься из моего дома. Договорились?
— Раньше надо об этом было думать, — сощурился он. — Ритуал завершен и только хозяин второго браслета может снять с тебя эту побрякушку.
— В каком смысле?
— Попробуй, — махнул рукой, указывая ни браслет, — попробуй снять.
— Я уже снимала его.
— Это до скрепления кровью. А теперь…
Не дослушав, я вцепилась в браслет и попробовала снять. Но не тут-то было. Шипики болезненно впивались в кожу, заставляя морщиться от боли. Безнадежно. Только расцарапала всю ладонь.
— Что же это? — плаксиво воскликнула я. — Он не снимается!
— О чем я тебе и толкую. Теперь ты моя хозяйка, — холодно отчеканил он. — Радуйся.
— Но я не хочу!
— Как я уже говорил: «Надо было раньше об этом думать».
Рассерженно всхлипнув, бросила марлю в таз и убежала в ванную. Там позволила себе разреветься. Если честно я очень чувствительная натура. Матя поспешил утешить. Выскочил из наполненной ванны и уселся у ног, лапой поглаживая по разбитым коленкам. Я неприлично громко хлюпнула носом и потянулась обнять эту грязную, мокрую тушу.
