Пока я шла домой, я начала замечать, что цвета и формы всех предметов вокруг меня стали резче. И в какой-то момент я вдруг поняла, что дома, мимо которых я проходила, посылали мне сообщения: «Посмотри внимательнее. Ты особенная. Ты очень плохая. Посмотри внимательно, и ты сама увидишь. Ты должна увидеть многое. Смотри, смотри».
Я не воспринимала эти слова как сочетание звуков в буквальном смысле, не так, как если бы дома действительно говорили, а я их слышала; вместо этого слова просто появлялись у меня в голове — они были моими мыслями. Все же я инстинктивно понимала, что это были не мои мысли. Они были мыслями домов, и это дома поместили их в мою голову.
К тому времени, как я входила в дверь нашего дома — через час, может быть два — я была уставшей, разгоряченной и очень испуганной. Я немедленно рассказала маме о том, что случилось в течение моей долгой прогулки, и как мне было страшно — читать эти мысли домов в моей голове. Очень разнервничавшись, она тот час же позвонила отцу на работу. Он примчался домой и после моего повторного рассказа о том, что случилось, быстро отвез меня не к врачу, а в Центр. Я непреклонно отрицала прием наркотиков, мне поверили, и, хотя вокруг меня ходили на цыпочках в течение пары дней, инцидент прошел без последствий.
Почти вся наша семейная жизнь теперь крутилась вокруг Центра. Родители меня туда отвозили и привозили домой. Родители всех детей Центра встречались каждые две недели на групповых сеансах; периодически устраивались семейные пикники и другие групповые развлечения. И, несмотря на постоянное чувство обиды на родителей за то, что меня запихнули сюда до окончания школы, я смирилась с этим и даже начала чувствовать себя довольно комфортно.
Большинство из нас с возрастом начинает понимать, что мы, в конце концов, будем принадлежать двум семьям (или воевать с ними): одной, в которой мы родились, и второй, которую мы создаем. Для некоторых подростков началом второй семьи становится футбольная команда, драматический кружок или дети, с которыми мы проводим каждое лето в лагере. Постепенно они заменяются или дополняются друзьями по университетскому общежитию или коллегами и друзьями с первой работы. Для меня процесс создания моей семьи начался в Центре. У нас было одно важное общее дело — построить жизнь без наркотиков, и даже больше — без зависимости от любого искусственного или химического стимулятора. У нас была общая цель, мы заботились друг о друге, нам было не все равно, как мы себя чувствовали, что с нами происходило, как мы будем справляться, когда вернемся в наш обычный мир — это были темы наших разговоров: борьба за то, чтобы быть сильными, решимость быть «чистыми» от наркотиков. Отказ сдаваться. Сражаться изо всех сил. Уступить, сдаться — это всегда, всегда непростительно.
