Джереми смотрит на меня, и я заставляю себя улыбнуться. Я могу приберечь свой гнев на потом. Я снова обращаю своё внимание на Аманду, надеясь, что она не заметит его поведения.
Через несколько секунд Джереми сжимает мою ногу, прямо над коленом, и я напрягаюсь от его прикосновения. Большую часть времени я жажду этого. Но в данный момент единственное, чего я жажду, – это мужа, который поддерживает мою карьеру».
И вот как легко писателю притвориться тем, кем он не является.
Как только мы вернулись домой, я сразу же села за ноутбук и написала о нашей первой встрече. Я притворилась, что моё красное платье было украдено в моей альтернативной версии. Я притворилась, что пришла сюда, чтобы трахаться с богатыми мужчинами, что было абсолютной неправдой. Ты должен знать меня лучше, Джереми.
В первый раз мне не очень-то удавалось изображать из себя злодея, поэтому я взялась за привычку записывать наши важные моменты. Я писала о той ночи, когда ты сделал мне предложение, о той ночи, когда я узнала, что беременна, о том дне, когда родила девочек. Каждый раз, когда я писала о новой вехе, мне всё лучше и лучше удавалось проникать в сознание злодея. Это было волнующе.
И это очень помогло, вот почему я смогла создать таких реалистичных, ужасающих персонажей в своих романах. Вот почему книги были проданы, потому что я была хороша в этом.
К тому времени, когда я закончила свой третий роман, я почувствовала, что овладела искусством писать с точки зрения, которая вовсе не была моей. Упражнения так помогли мне, что я решила объединить все свои дневниковые записи в автобиографию, которая могла бы быть использована для обучения других авторов, как овладеть своим ремеслом. Мне нужно было связать главы вместе с общей сюжетной линией, чтобы автобиография была более сплочённой.
Я не жалею о том, что написала её, потому что моим единственным намерением было в конечном итоге помочь другим писателям, но я сожалею о том, что написала о смерти Харпер через несколько дней после того, как это произошло. Мой разум был в таком тёмном пространстве, хотя, иногда, как писатель, единственный способ очистить свой ум – это позволить темноте выплеснуться на клавиатуру. Это была моя терапия, как бы трудно тебе это ни было понять.
Кроме того, я никогда не думала, что ты это прочтёшь. Кроме этой первой рукописи, ты никогда не читал ничего из того, что я написала.
Так почему ты решил прочесть именно это?
Она никогда не предназначалась для того, чтобы кто-то читал и верил. Это было упражнение. Вот и всё. Способ проникнуть в тёмную скорбь, снедавшую меня и устранявшую её с каждым ударом клавиатуры. Возложить всю вину на вымышленного злодея, которого я создала в этой автобиографии, был одним из способов, который помогал мне.
