– Это происходит постоянно, Верити, – сказал он. – Ты постоянно говоришь о ней. Ты никогда не говоришь о Харпер. Ты никогда не рассказываешь мне, чему Харпер научилась в садике или, как у Харпер идут дела с приучением к горшку или, все те милые вещи, которые говорила Харпер. Это Честин, всё время, каждый день.
Дерьмо. Даже несмотря на то, как я стараюсь это скрыть, он всё равно это видит.
– Это неправда, – сказала я.
– Это правда, и я пытался держать рот на замке, но они становятся старше. Харпер заметит, что ты относишься к ней по-другому. Это несправедливо по отношению к ней.
Я не знала, как выбраться из этого затруднительного положения. Я могла бы защищаться, обвинить его в чём-то, что мне не нравится, но я знала, что он прав, поэтому мне нужно было найти способ заставить его думать, что он не прав. К счастью, Джереми отвернулся от меня, и это дало мне время подумать. Я посмотрела вверх, как будто я обращалась к Богу за советом. Глупо, девочка. Бог не поможет тебе выбраться из этого.
Я осторожно шагнула вперёд.
– Не то, чтобы мне больше нравилась Честин. Она просто ... умнее Харпер. Он оборачивается, злясь ещё больше, чем до того, как я открыла рот.
– Честин не умнее Харпер. Они совсем другие, но Харпер очень умная.
– Я знаю, – сказала я, делая ещё один шаг к нему. Я старалась говорить тихо. – Любимый, я не это имела в виду. Я хотела сказать, что легче для меня, это то, что Честин делает всё, что любит. Она оживлена, как и я. Харпер нет. Я не делаю из этого шоу. Она похожа на тебя в этом смысле.
Его взгляд был непоколебим, но я была почти уверена, что он купился на это, поэтому я продолжила.
– Я не давлю на Харпер, когда она в таком настроении, так что да, я больше говорю о Честин. Иногда я больше сосредотачиваюсь на ней, но только потому, что я понимаю,
что это два разных ребёнка, с двумя разными наборами потребностей. Я должна быть двумя разными матерями для каждой из них.
Я хорошо умела говорить всякую чушь. Вот почему я стала писателем.
Гнев Джереми медленно таял. Его челюсть не была так напряжена, когда он провёл рукой по волосам, принимая во внимание то, что я только что сказала.
– Я беспокоюсь о Харпер, – сказал он. – Больше, чем следовало бы. Я не думаю, что относиться к ним по-разному – это правильная вещь, чтобы идти вперёд. Харпер может заметить разницу.
Месяц назад один из работников детского сада выразил мне беспокойство по поводу Харпер. Только в тот момент, когда Джереми выразил свою заботу о ней, я вспомнила, что она говорила мне об этом. Она сказала, что думает, что мы должны проверить её на синдром Аспергера. Я совсем забыла об этом, до этого момента во время моей борьбы с Джереми. И слава богу, я вспомнила, потому что это был идеальный способ поддержать мою защиту.
