Что бы ни раздражало его во мне, я была уверена, что тарелка пельменей и хороший секс помогут ему забыть об этом.
Я намеренно начала ужин поздно вечером, чтобы девочки были в постели, когда мы ели. Их было всего двое, так что, к счастью, их уложили в семь. Было почти восемь, когда я накрыла на стол и позвала Джереми, чтобы тот пришёл и поел.
Я старалась сделать это как можно романтичнее, но трудно приготовить цыплёнка и пельмени. Я зажгла свечи на столе и настроила свой плейлист через беспроводные динамики. На мне была одежда, но под ней нижнее бельё. То, что я делала не так часто.
Пока мы ели, я пыталась завязать с ним беседу.
– Я думаю, что Честин теперь полностью приучена к горшку, – сказала я ему. – Воспитатели помогли ей в детском саду.
– Это хорошо, – сказал Джереми, листая телефон одной рукой и поедая другой.
Я подождала немного, надеясь, что то, что было на его телефоне, отойдёт на задний план. Когда этого не произошло, я поудобнее устроилась в кресле и снова попыталась привлечь его внимание. Я знала, что разговор о девочках был его любимой темой.
– Когда я забирала их сегодня, воспитатель сказала, что на этой неделе она выучила семь цветов.
– Кто? – сказал он, наконец-то встретившись со мной взглядом.
– Честин.
Он уставился на меня, бросил телефон на стол и откусил ещё кусочек.
В чём, чёрт возьми, его проблема?
Я видела гнев, который он пытался подавить, и это заставляло меня нервничать. Джереми никогда не расстраивался, а когда расстраивался, я почти всегда знала, почему он расстроен, но сейчас всё было по-другому.
Я больше не могла этого выносить. Я откинулась на спинку стула и бросила салфетку на стол.
– Почему ты злишься на меня?
– Я не сержусь. – Он сказал это слишком быстро. Я рассмеялась.
– Ты жалок.
Он прищурился и наклонил голову.
– Что??
Я наклонилась вперёд.
– Просто скажи мне, Джереми. Хватит этого дерьмового молчания. Будь мужчиной и скажи мне, в чём твоя проблема.
Его кулаки сжались и разжались. Затем он встал и кинул тарелку через стол и,она разбилась об стену столовой. Я никогда не видела, чтобы он выходил из себя. Я застыла с широко раскрытыми глазами, когда он вышел из кухни.
Я слышала, как он хлопнул дверью нашей спальни. Я посмотрела на беспорядок и поняла, что мне придётся убрать его после того, как мы помиримся, чтобы он знал, как сильно я его ценю. Даже, если он был главным грёбаным придурком.
Я задвинула стул и пошла в спальню. Он расхаживал взад-вперёд. Когда я закрыла за собой дверь, он поднял голову и остановился. Он так старался в этот момент привести свои слова в порядок – всё, что ему нужно было сказать мне. Как бы я ни злилась на него за то, что он бросил еду, которую я так усердно готовила для него, мне было неприятно, что Джереми расстроился.
