В ней разрасталось зловещее предчувствие. Чтобы успокоиться, она сделала глубокий вдох, и еще один, и еще. Пока придется удовлетвориться тем, что память потеряна не окончательно; воспоминания вернутся, как только она немного окрепнет.
И потом — скоро здесь появится серп Кюри и введет ее в курс дел.
●●●
В отличие от Цитры, Роуэн вспомнил все в тот самый миг, когда очнулся.
Он вспомнил, как они с Цитрой, одетые в великолепные мантии серпов-основателей Прометея и Клеопатры, обнимали друг друга, в то время как Твердыня погружалась в пучину Атлантики. Но мантии оставались на них недолго.
Момент, когда они с Цитрой стали единым целым, был кульминацией всей жизни Роуэна. На короткий, слишком короткий миг, все остальное потеряло значение.
А затем их мир внезапно перевернулся опять, но уже в другом смысле.
Тонущий город на своем пути в глубину наткнулся на какое-то препятствие. Хотя их с Цитрой склеп защищала прочная наружная оболочка, она не заглушала скрежета рвущейся стали, которым сопровождалось крушение Твердыни. Последовал страшный толчок, и сейф резко накренился. Манекены с мантиями упали прямо на Цитру и Роуэна — словно серпы-основатели бросились в атаку, желая помешать их союзу. А затем из своих ниш посыпались бриллианты — тысячи камней обрушились на них, словно град.
Цитра и Роуэн противостояли всему, не разнимая объятий и шепча друг другу: «Тихо, тихо. Все хорошо. Все будет в порядке». Конечно, это была неправда, и оба сознавали это. Им придется умереть — если не прямо сейчас, то скоро. Вопрос времени. Их единственным утешением были они сами, и они черпали его друг в друге и в понимании того, что смерть наверняка не будет окончательной.
В сейфе иссякло электричество, и все погрузилось во тьму. Магнитное поле тоже отказало, и внутренняя камера рухнула вниз. На мгновение воцарилась невесомость. Содержимое камеры подлетело вверх, а затем, когда Хранилище упало на внешнюю стенку сейфа, посыпалось на Цитру и Роуэна. К счастью, мантии приняли на себя большую часть удара, как будто серпы-основатели теперь решили защитить их.
— Все? — спросила Цитра. — Это конец?
— Не думаю, — ответил Роуэн, ощущавший, что движение продолжается. Тряска становилась сильнее. Они с Цитрой лежали в углу между стеной и полом камеры. — Кажется, мы на каком-то склоне и скользим вниз.
Прошло полминуты, и еще одно сильное сотрясение оторвало их друг от друга. Что-то ударило Роуэна по голове — что-то достаточно тяжелое, чтобы оглушить. Цитра нащупала его в темноте еще до того, как он успел высвободиться и найти ее.
