Хохот в зале.
Свист. Крики. Паника. Давка. На улице выстрелы. Свистки все дальше, дальше и дальше.
ЧЕРЕЗ МЕСЯЦ КОТОВСКИЙ БЫЛ СНОВА СХВАЧЕН И ОСУЖДЕН НА ДВЕНАДЦАТЬ ЛЕТ КАТОРГИ.
Коридор в тюрьме. Идет врач в сопровождении надзирателя.
Н а д з и р а т е л ь. Сюда, ваше благородие… Я за ним давно наблюдаю. Каждое утро вскочит и давай кому-то кланяться. Кланяется, кланяется, потом попрыгает и опять же кланяется… Ему каторжный приговор, а он кланяется и кланяется. Это неспроста. Вот, ваше благородие…
Заглядывает в глазок.
— Так и есть… Обратите внимание. Полный сумасшедший…
Врач смотрит в глазок.
В камере голый до пояса Котовский с мрачной настойчивостью делает гимнастику. Он приседает, потом ложится на пол и задирает кверху ноги.
В коридоре надзиратель шепчет на ухо врачу:
— Так каждый день, каждый день, часов по пять…
Выпрямившись, врач захлопывает глазок, бросает:
— Дурак.
Н а д з и р а т е л ь. Вот именно…
В р а ч. Ты дурак. Он делает гимнастику, упражняется… Восстанавливает силы…
Н а д з и р а т е л ь (мрачно). Силы… А зачем ему в тюрьме силы?
В р а ч. Для нового побега.
Подходит второй надзиратель с арестантом. Открывает дверь камеры Котовского и, впустив в нее нового заключенного, запирает.
Котовский все еще лежит полуголый на полу, поднимая и опуская ноги.
А р е с т а н т. Здравствуйте.
К о т о в с к и й. Здравствуйте.
Продолжает делать упражнения.
А р е с т а н т. Гриша…
Котовский садится. Не веря своим глазам, смотрит на арестанта. Это Харитонов.
Вскочив, Котовский с радостным криком бросается к другу. Обнимает его, поднимает, подбрасывает, ловит, опять обнимает. Держась за руки, друзья садятся на нары.
— Что же тебе дали?
— Вечную каторгу.
К о т о в с к и й. Ты, Тихоня, и вечная каторга?
Х а р и т о н о в. Представь себе.
К о т о в с к и й (печально). Значит, они считают тебя гораздо опаснее меня… Кто же ты? Я ни разу после школы ничего про тебя даже не слышал…
Х а р и т о н о в. Зато я про тебя много слышал… Громко живешь.
К о т о в с к и й. Некоторые помещики жалуются, что даже слишком громко.
Х а р и т о н о в. Ну, теперь немножко успокоятся.
К о т о в с к и й. Не надолго.
Х а р и т о н о в. По приговору суда — на двенадцать лет все-таки.
К о т о в с к и й (машет рукой). На бумаге…
Дорога в степи. Этап.
Закованные в кандалы, идут рядом Котовский и Харитонов.
Х а р и т о н о в. Хорошо, предположим, что тебе удастся бежать.
К о т о в с к и й. Кончилось тогда помещичье счастье. Они у меня, как зайцы, побегут из имений.
