У входа находился один из служителей, к которому уже во время приема обратился только что появившийся скромно одетый молодой человек. Изложив суть своего ходатайства, он прошел на предложенное ему место, рядом с черниговским городским головой. Служитель, проследив, как проситель расположился среди просителей, вернулся ко входу, размышляя: «Какой несчастный молодой человек. Похоже нервный, а то и сильно больной!» Проситель внешне стараясь держаться спокойно, но выглядел бледно, руки его тряслись, а на лице временами пробегал нервный тик. Еще бы, ведь ему, дворянину Петру Карповичу, дважды исключаемому из университетов за беспорядки, впервые предстояло отважиться на столь отчаянный шаг, как убийство царского сатрапа. К тому же в его распоряжении был только один-единственный выстрел, сделать другой ему бы точно не дали.
Тем временем Боголепов, подойдя к соседу, выслушал его просьбу об открытии в Чернигове реального училища. В ответ он заявил.
— Представьте нам удостоверение от более состоятельных помещиков и дворян, что они будут отдавать в училище своих детей… Мы не желаем открывать училища для разночинцев.
По утверждению Карповича во время следствия, эти слова министра окончательно развеяли все его колебания. Переговорив с черниговским головой, Боголепов перешел к стоящему следом террористу и взял у него прошение, но неожиданно снова обернулся к его соседу. В этот момент внезапно прогремел выстрел. Пошатнувшись, министр без звука рухнул на паркет приемной и на несколько мгновений потерял сознание. Револьвер Карповича, небольшой, почти игрушечный «бульдог» и его прошение полетели на пол. На него тут же набросились посетители и несколько служителей, схватили и связали.
— Не бойтесь, я не уйду, я сделал свое дело, — только и смог вымолвить виновник происшествия.
Раненый министр был доставлен домой, а Карповича поместили в дом предварительного заключения.
Рана Николая Павловича оказалась тяжелой, хотя в первые дни после ранения бюллетени, публиковавшиеся в газетах, сообщали об удовлетворительном состоянии его здоровья. Карпович же был окружен завесой полного молчания. Множество врачей перебывало у Боголепова, как нанятых семьей, так и присланных от государя. Но все было тщетно. Несмотря на все усилия медицины, состояние раненого становилось все хуже и хуже.
Его семью посетили многие высокопоставленные сановники. Наконец, через неделю после покушения, своим визитом его удостоил и Николай Второй. Однако больной не приходил в сознание, и император ограничился разговором с женой министра о состоянии его здоровья. Последние часы жизни Боголепова прошли в страшных физических страданиях, и второго марта 1901 года Николай Павлович скончался.
