Вокруг убитого лося медленно распрямлялась примятая трава. Но не было на ней никаких следов. Не было поблизости и никакой, даже самой маленькой, тропинки. В какую сторону только что ушел преступник, догадаться было нельзя.
— А может, он здесь где-нибудь прячется? — тихо спросил Павлик, озираясь по сторонам.
Ребята стали напряженно прислушиваться. Но повсюду стояла тишина. Только сорока прокричала скрипуче с ближнего дерева и бесстрашно опустилась на землю. Сюда же прилетели откуда-то две пестрые сойки. Они всегда появляются первыми, лишь только учуют убитого зверя.
— Давай наугад по лесу плутать, — предложил неугомонный Павлик. — Хотя до завтра проплутаем… Может, и попадется кто с ружьем. Мы его тогда…
— Нет, он теперь без ружья. Спрятал. Чтобы на него не подумали. Это уж как водится, — сказал Борис и тут же добавил: — Слушай, Павлуха! Он же за убитым лосем сюда придет. Нам надо одному здесь остаться. В засаде. Другой пусть в поселок за дружинниками сбегает. А?
— Верно! — сразу согласился Павлик. — А кто пойдет? Кто останется?
— Начинается, — махнул рукой Борис. — Тут такое дело, а ты… Да хочешь иди, хочешь оставайся! Я могу и так, и так.
— И я могу и так, и так!
Сейчас было не до спора. Павлик отыскал в траве сухую палку и протянул ее Борису — наняться. Это у них обычай был такой: решать — кому что.
— Если твоя рука последняя, ты идешь, я остаюсь, — сказал Павлик.
Ребята принялись по очереди обхватывать палку. Сверху оказалась рука Бориса.
— Спрячься тут хорошенько, — сказал Борис на ходу и уже скрылся было в чаще, но скоро вернулся.
— Ты что? — спросил Павлик.
— На вот, возьми на всякий случай, — сказал Борис и дал другу свой большой перочинный нож.
Павлик остался один.
На поляне становилось все темнее. Павлик отошел чуть в сторону и спрятался в густом березняке. Словно только этого и ждали, набросились на него комары. Они ныли над ухом, лезли в рот, в глаза. Скоро Павлик устал хлопать себя по лбу и шее.
Но вот комары куда-то пропали, и сразу же упало несколько капель дождя. В лесу стало совсем темно и глухо. Ветер сначала робко, а потом все настойчивей принялся раскачивать верхушки деревьев. Сверху сыпались мелкие сухие ветки. Где-то далеко погромыхивал гром. Но дождь так и не начинался.
Снова захотелось есть. И тут только Павлик вспомнил, что корзинку они с Борисом забыли на озере. А сходить за ней было нельзя. Браконьер мог без него появиться здесь и скрыться с добычей. И тогда ищи-свищи его.
