— Я забыл о нем, — сказал я. — Не знаю, имеет ли это какое-нибудь значение, но он выпал из кармана у Свена, когда мы вчера вечером играли в гольф.
— А почему ты принес его сейчас?
— Я ведь сказал, я о нем забыл. — Надеюсь, выражение лица у меня было правдивое.
— Почему ты решил, что он может иметь какое-то значение? И почему ты его поднял?
— Имеет ли он значение, ты определишь сам, — сказал я. — Я слышал, что бывают «немые» свидетели, может, это один из них. А поднял я его потому, что каждому игроку в гольф раз и навсегда привито сознание: спортивная трасса должна содержаться в полном порядке, и на ней не должно быть никакого мусора.
Карл Юрген взглянул на меня глазами, похожими на лучи рентгена.
Чему-то он поверил, чему-то нет. Так ведь и в самом деле не все, что я говорил, было правдой.
С этим я ушел и начал искать убийцу.
Теперь, вспоминая первые дни, прошедшие после того, как я обнаружил Свена в песчаном карьере в Богстаде, я понимаю, что прожил их как во сне.
Город был по-летнему тихим, сонным, солнечным и жарким — шла последняя неделя школьных каникул. Хотя бы в этом отношении мне повезло: еще четыре дня я был свободен от занятий.
Теперь, когда я вспоминаю эти мои поиски, мне кажется, что большую часть времени я просидел на скамейках в разных кварталах Осло. Я не хотел приближаться к району Энербаккена, пока не решу, зачем я туда поеду. Если я буду целыми днями рыскать там по улицам, я могу вызвать подозрения.
Но дома мне тоже не сиделось. Я слонялся по городу или, как я уже сказал, сидел где-нибудь на скамейке. Мысленно я горячо благодарил главного садовника столицы.
Я и не знал, какое множество скамеек понаставил он по городу для удобства его обитателей.
Пару раз я звонил Карлу Юргену. Ничего нового. Но он проделал основательную работу. В частности, тем членам гольф-клуба, которые вечером во вторник 12 августа побывали на трассе, пришлось предъявить полиции свою спортивную обувь. И дать подробный отчет о том, как прошел их раунд. Когда я сидел на городских скамейках, отвлечься от горестных раздумий мне удавалось, только рисуя себе сценки возможного столкновения игроков в гольф с Законом. Кое-кто из этих игроков отличался весьма вспыльчивым нравом. Мне чудилось, я слышу стандартный вопрос. И в ответ: «Не думаете же вы, что я…»
О нет! Карл Юрген с его похожими на рентгеновские лучи глазами ничего такого не думал. Он просто исполнял свой долг и делал это со всей основательностью.
