Он торжествующе улыбнулся.
— Брак с вами даст мне законное право захватить ваше королевство и объявить его своим от вашего имени, свергнуть вашего бестолкового, безжалостного и даже, вполне вероятно, безумного отца и объединить Коморос и Дагомею. На этом я, конечно, не остановлюсь: объединенными силами мы захватим и другие королевства, а затем вторгнемся в земли нессийцев, — он задумчиво потер подбородок и подмигнул Майе. — К Духову дню, пожалуй, управимся. Что думаете?
Майя смотрела на него, не в силах произнести ни слова, и лишь моргала, пытаясь собраться с мыслями. Неужели он говорит серьезно? Или он попросту играет с ней? Как будто мало ей было лжи и обмана!
— Что-то вы примолкли, — вздохнул король, покачивая головой. — Чудеса, да и только. Должно быть, вы предпочитаете более тонкую игру. Ну, а я редко что принимаю всерьез. Впрочем, сейчас, леди Марсиана, я серьезен как никогда, — он шагнул к ней, и она попятилась. — Мой тон может показаться вам легкомысленным, однако я совершенно серьезен. Если вы желаете сохранить жизнь своему отцу, мы можем заключить его в башню Пент — пусть доживает там свои дни. Вас ведь он в эту башню отправил, и надолго.
В глазах у него блеснул огонь, и Майя поняла, что, несмотря на легкий тон, король разгневан.
— Вы — истинная наследница Комороса. А он поступил с вами как… — его голос умолк, и король овладел собой.
— Что было, то было, — ответила Майя, пытаясь говорить как можно тверже. — Я здесь потому, что отец умолял меня спасти мой народ. Когда дохту-мондарцев изгнали из страны, у нас начались бедствия.
— Ну разумеется, начались, — пожал плечами Кольер. — Бесчисленные всегда вьются где-то рядом, а больше всего их на моих землях. Тут они просто кишат, — небрежным тоном заметил он.
Подойдя к столу, где лежал кистрель, король взял кубок с вином и отпил из него.
— Люди слишком слабы и слишком легко идут на поводу у инстинктов. Им нужен сильный правитель. Некогда таким правителем был Дэйре, мой предок, а теперь им стану я.
Не сводя с него глаз, Майя покачала головой:
— Под его рукой погибла целая страна.
Король нахмурился и покачал головой:
— Причина его неудачи заключалась в том, что он не сумел получить то, что желал больше всего на свете. А желал он любви одной-единственной женщины, — и король кубком указал на Майю. — Звали эту женщину Марсианой. Какая ирония, правда? Я хочу стать вашим мужем. Я хочу, чтобы вы правили вместе со мной. Но не ждите от меня любви и не ждите, что я паду к вашим ногам. Наш брак не будет консумирован даже поцелуем. Я читал мастонские книги, я знаю, что вы собой представляете. Как я уже говорил, я не мастон, но я проходил испытания, и, хотя успехом они не увенчались, в процессе я многое узнал. Я знаю, почему ваш отец послал вас в утраченное аббатство, и знаю, что это не имеет никакого отношения к Бесчисленным и прочей чепухе.
