— Я освобождаю тебя от службы. Пусть однажды мы снова встретимся в Прай-Ри, в горах, там, где не смеет ходить никто из людей.
Кольер бросил на нее сердитый взгляд.
— Довольно, — резко сказал он. — Хватит.
— Я освободила его от службы, — объяснила Майя с не менее мрачным видом. — Он из Прай-Ри, поэтому…
— Да, да, только давай побыстрей с этим покончим. Вот письмо, — он передал охотнику пакет. — На нем моя печать. У тебя две недели, Тейт. За это время ты должен покинуть страну. Ступай в Прай-Ри, в Пайзену, куда хочешь. Еще раз покажешься в моей стране — вздерну. Что до тебя… — король гневно посмотрел на кишона. — Что-то мне подсказывает, что, если с тобой не покончить, от тебя будут одни неприятности. Нет, ты по моей стране бродить не будешь. Капитан, увезите этого человека в Калис и посадите на корабль. Любой, неважно, куда он идет. И пусть его развяжут лишь после того, как корабль поднимет якоря и отойдет от берега. Попытается бежать — нож под ребра и выпустить кишки.
Король сжал зубы.
— Осмелишься приблизиться к моей госпоже — сам тебя убью.
Кишон ответил ему тяжелым гневным взглядом, но промолчал, ограничившись коротким кивком. Щека у него подергивалась.
— Уведите. Да, Тейт, прежде чем уезжать, выпей эля. Но к полуночи чтоб духу твоего в лагере не было. Моя госпожа не хочет, чтобы ты болтался в петле, а у меня нет желания ее расстраивать.
— Майя, — негромко, тревожно, предупреждающе произнес Джон Тейт.
— Все в порядке, Джон Тейт, — ответила Майя, глядя на него в упор. — Делай, как я сказала. В точности.
Словно почуяв что-то, Аргус подбежал к Майе. Она нагнулась, потрепала его по ушам, подставила щеку, которую пес с энтузиазмом лизнул. Майя улыбнулась, но горло у нее перехватило.
— Береги его, — шепнула она псу.
Джон Тейт смущенно переминался с ноги на ногу. Ему было не по себе.
— Ну, твоя милость, спасибо, что не вздернул. Пойду я, чего ждать. Аргус, ко мне.
Пес в последний раз ткнулся в Майю тяжелой головой и побежал за хозяином. Охотник помедлил, обернулся, желая что-то сказать, но осекся и исчез в дыму. Бесчисленные стонали от разочарования: сегодня им не видать крови.
Майя смотрела, как доставивший ее в палатку капитан готовится увезти кишона. Не развязывая убийце рук, его усадили на лошадь. Кишон не поднимал головы, но в его позе сквозило презрение к окружающим. Чья-то рука взяла лошадь под уздцы. Кишон бросил на Майю всего один взгляд. В глазах его была ненависть. Больше не оглядываясь, он в сопровождении солдат уехал во тьму.
