— Корову мы взяли на той стороне, — сказал дядя Фёдор, — может быть и этот твой бык тоже был на той стороне.
— Ты думаешь, нам так просто бы отдали корову на сносях? — поинтересовался кот.
— А ты думаешь, что нам её так просто отдали? — возразил дядя Фёдор.
— А что случилось? — поинтересовался Шарик.
Все уже и забыли, что он ничего из произошедшего не помнил.
— Ничего хорошего, — отрезал Матроскин.
— А так ли это важно? — спросил дядя Фёдор, — вокруг столько всего странного происходит, что нам любая подмога будет полезной.
— Это, дядя Фёдор, — заметил кот, — будет верно в том случае, если это именно нам подмога, а не кому-нибудь ещё. Ты про троянского коня слышал? Может быть у нас троянский бычок получается.
Слейпнир ушами повёл и фыркнул. На ногах он ещё очень неровно стоял.
— Я о троянском коне слышал. Только это конь был, а не жеребёнок. А Слейпниру наша помощь нужна. Иначе пропадёт он, — сказал дядя Фёдор.
— Меня больше волнует, честно говоря, — ответил Матроскин, — что мы тут все пропадём. У нас сейчас для этого все возможности открыты. С телёнком или без него, без малейшей разницы. Ты слышал про замыкание Макондо?
— Только от Печкина, но мы тогда слишком быстро убежали, — честно признался мальчик.
— Всё очень просто, — вздохнул Матроскин, — Та сторона не знает о деревне или городе, пока там не умрёт первый человек. И этот первый умерший человек оставляет свой след на Карте. Живые люди, знаешь ли, мало чем отличаются от живых кустов и крыс. Разница есть только в том, как они умирают. И тогда та сторона замечает нас. Отмечает на своей Карте.
— А причём здесь Макондо?
— Погоди. Во всех городах и весях люди умирают. Это бывает, это нормально. Но чтобы можно было нанести место на карту — на любую карту, месту нужно имя. А это имя надо связать с живой душой. И его связывают с душой первого человека, умершего на этом месте. Тогда вступают в силу все договоры с той стороной. Можно прокладывать дорогу и, чаще всего, люди будут доезжать из пункта А в пункт Б.
— Чаще всего?
— За дорогу платить надо, — сказал Шарик.
— Именно, — подтвердил Матроскин, — Но иногда в… пункте Б… случается что-то такое, о чём не должны узнать обычные люди. Потому что, если они узнают, то уже не смогут жить как прежде. Что-то очень страшное. Настолько страшное, что даже прикосновение к этому навсегда тебя изменит. И тогда кто-то должен остаться и навсегда вырезать этот пункт Б из людской памяти. Так чтобы никто не смог попасть в него, и не смог выбраться наружу. Это и есть замыкание Макондо.
