— Интересно, Семен Семеныч! Только непонятно, — вздохнула она. — Что все это значит?
— Не знаю, душенька моя, — промурлыкали в трубке уже более дружелюбно. — Я судебный медик, а не гадалка. Ты следователь, ты и думай. Приходи, чайку попьем, может, я тебя на мысли какие вдохновлю.
— Спасибо, Семен Семеныч! Сперва сама подумаю, после и к вам зайду…
— А то забегай прямо сейчас, я как раз дежурю. У нас пока тихо, все покойнички по местам лежат, полуночи ждут. Знаешь, как тут в полночь интересно бывает? Шорохи всякие, огоньки блуждающие, души неупокоенные по коридорам скользят…
— Да ну вас! — рассмеялась Арина. — Пугаете, да? А мне еще в комитет, пока домой соберусь, стемнеет, и фонарь дворовый, скорее всего, так и не починили. И неупокоенные души тоже шляются, только живые еще.
— Ладно, беги, — дозволил явно повеселевший Плюшкин.
* * *
Художественной галереей руководил Аристарх Петрович Туш — Арина аж крякнула, когда прочитала, настолько это звучало торжественно.
Именно звучало.
На самом деле господин директор имя носил до зевоты обыкновенное, непритязательное — Алексей Петрович Тушкин. Но псевдоним он себе придумал отличный, равно как и перекликающееся с ним название галереи: «АрТуш». И элегантно, и с «художественным» смыслом, и не вульгарно. Солидно, в общем.
Впрочем, из солидного в облике Аристарха Петровича присутствовала разве что благородная проседь цвета «перец с солью». Длинный, сухопарый, быстроглазый владыка «храма» щеголял лаковыми штиблетами цвета маренго, оливковой бархатной курткой стиля «халат русского барина» и небрежно повязанной малиновой бабочкой, напоминавшей на фоне кипенно-белой рубашки кровавое пятно.
К визиту следователя Аристарх Петрович отнесся спокойно, а что следователь уже другой — даже, кажется, и вовсе не заметил. На вопросы отвечал вполне охотно, даже на те, что ему уже задавали.
— Так почему же свет-то погас? — чуть укоризненно поинтересовалась Арина. — Его так просто отключить?
Она полагала, что директор сейчас подведет ее к электрощиту, демонстрируя — глядите, мол, все элементарно, каждый может тумблер повернуть. А она бы потом спросила: как же вы так неосторожно? Послушать, как кто-то оправдывается, всегда интересно, можно что-нибудь полезное услышать.
Но Аристарх Петрович почти возмутился:
— Да никто его не отключал! Я же вашим уже рассказывал. И показывал все. Щит заперт, его так просто не откроешь. Так что… — бархат на худых плечах колыхнулся. — Непредвиденная случайность, короткое замыкание. Проводка-то старая, а тогда дождь шел, видимо, в швы натекло и замкнуло.
