Тони опускает Айяку на влажную покрышку, а Наас ловит за рукав парня с нашивкой Д. на плече. Тот, облившись чаем, сообщает, что Высшая тварь сбежала из Заповедника, убив двоих охранников:
— Но не из наших, а этих… ну, которые при администрации тусуют. Я их не знаю, — охотник рассеянно трогает пятно на кителе. — Одного встречал, хамло редкостное… был. Невежливо, о мертвом-то, но все равно мудак. Второго сходу не опознать. Видели бы вы, что она сделала с его лицом.
— Почему вы здесь прохлаждаетесь? — из толпы выныривает Кан. Парень вытягивается в струнку:
— Так нас сменили. Сначала прочесывали территорию, пока имбецилы из технической службы не разродились, что тварь покинула периметр и обратно не возвращалась. Теперь ребята ищут ее по окрестностям, но понятно, что она давно свалила к хренам. Я бы так и сделал, — широко зевнув, доверительно сообщает он. Трет глаза и спрашивает:
— Как это вы все пропустили?
— Гуляли, — говорит Наас и кивает на высокие белые окна цеха напротив. — Круто выглядит! Я, честно говоря, думал, что ни черта давно не работает.
— Ага… — соглашается охотник. Кан морщится и уходит. Его подчиненный продолжает делиться новостями:
— Советники едут, должны быть к рассвету. Моня носится, орет на всех без разбору — ну чистый псих. Толку от него сейчас… — парень заторможено осматривается, проверяя, нет ли поблизости Адамона. — Пойду к нашим. Вы тоже шли бы, а то…
— Через минуту, — отсекает Тони, помогая Айяке перевязать колено обрывком от подола. Когда мы остаемся наедине, негромко добавляет:
— Вы будьте вместе. Я передам кому-нибудь из второго, что ты здесь.
Бледная Айяка улыбается бескровными губами:
— Возвращайся скорее.
— Ты молодец, — обдавая горячим дыханием, сообщает на ухо Наас. Обхватываю себя руками: тепло, согревшее мышцы во время бега, быстро улетучивается, выдуваемое сквозняком.
— Нет, — из-за меня погибли люди.
— Да, — возражает прежде, чем раствориться в толпе.
После ухода парней я отправляюсь за кофе. Лучше, чем неловко молчать. Я отчетливо не нравлюсь Айяке. Ничего: наверняка уже завтра нам не придется общаться.
Вручив девушке обжигающий стаканчик, хромаю в сторону, вглядываясь в незнакомые лица. Дождь кончается. Унесенные стремительным бегом облаков, вспышки молний мерцают на линии горизонта: гроза уходит к городу. Подтягиваются охотники, рыскавшие по парку, угрюмые и встрепанные. Набиваются в бар и возвращаются с бутербродами. Занятые едой, неохотно отвечают на вопросы любопытных. Кто-то поджигает мусор в железных бочках. Черный едкий дым вызывает бурю возмущенных возгласов, но возле чадящих мусорников быстро собираются самые замерзшие и небрезгливые.
