Встреча проходила в районе десяти утра, и по всем признакам предыдущие вечер и ночь инвесторы провели весьма бурно. На сопровождавшего гостей Семена из Франклин Секьюритиз было больно смотреть, видимо, он и был зачинщиком, организатором и непосредственным участником экспатского сабантуя.
С водочной стороны подъехал Остапюк собственной персоной, были также Геннадий и мой начальник. Разговор состоялся не слишком длинный и весьма поверхностный, институционалы явно маялись и втайне мечтали о скорейшем финале представления. Возможно, в планах компании было продолжение банкета или, по крайне мере, опохмел.
По окончанию в кулуарах начальство выкатило недвусмысленную претензию:
— Тебя на хер нанимали вообще? Чего молчал, как рыба, инвесторов не развлекал?
Я вяло отбрехивался: дескать, инвесторы сами лыка не вязали и вряд ли бы восприняли детальную информацию о феноменальных успехах завода.
К счастью, в тот же день перезвонил Семен и сообщил, что делегация отбыла в отличном настроении, оставив предварительное добро на кредит водочному бизнесу.
Но что уж говорить, острая критика сверху изрядно подпортила настроение мнительному начальнику инвестиционного департамента.
— Вот и первые звоночки, — подумал я за обедом в дешевой, но вкусной едальне под вывеской Пузата Хата.
***
В суматохе инвестиционных процессов дни и недели летели стремительно.
На определенном этапе в сделке появился основополагающий документ, вокруг которого строились все дальнейшие обсуждения и дискуссии, — кредитный договор; с каждым днем и конференц-звонком он обрастал новым мясом, пунктами и положениями и на момент подписания насчитывал почти двести страниц.
Основные параметры (входившие в трехстраничный терм-шит) были понятны и логичны; процентная ставка в долларах была отнюдь не европейской, хотя и не запредельной. Однако, дьявол, как водится, скрывался в деталях, которые в данном конкретном случае носили незнакомое и зловещее имя «ковенанты».
Этих самых ковенант, сиречь дополнительных условий, триггеров, обеспечений и поручительств насчитывалось в первых версиях около десяти, но по мере продвижения к заветной цели их число выросло чуть ли не вдвое. При нарушении любой из кредитных заповедей полагались суровые штрафы вплоть до расторжения и конфискации залогов.
Во время обеда в ресторане Хуторок на Днепре я обратил внимание шефа на казавшуюся несправедливой позицию потенциальных инвесторов:
— Такое чувство, что эти Франклины нам ни на грош не верят и специально вгоняют в нарушение чертовых ковенант. Мы ж, как пить дать, что-то не выполним, а они все новые и новые навешивают. Я считаю, нужно приостановить переговоры, поискать альтернативные варианты, сейчас куча фондов бегает по рынку, не знает, куда миллиарды пристроить, и с гораздо менее людоедскими требованиями.
