— Вы — отец? — спросил меня доктор.
— Нет, я друг семьи. Мать и ребенок поправятся?
— Миссис Джайпушконбутм скоро выздоровеет, а вот ее дочь, боюсь, никогда.
Врач объяснил, что передозировка метамфетаминов вызвала у Вероники преждевременные роды, у младенца серьезно поврежден мозг и присутствуют значительные уродства.
Я вернулся в приемную. Винсент тихонько сидел на стуле, в то время как его сестра и братья методично рвали журналы, лежавшие на столике, от «Хайлайтс» до «Вог». Сара в буквальном смысле поглощала развлекательный еженедельник «Энтертейнмент уикли», пихая в рот целые страницы.
— Она умрет? — спросил Винсент, когда я уселся рядом с ним. Он неподвижно глядел прямо перед собой.
— Твоя мама или малышка?
— Мама.
— Нет. Ей уже гораздо лучше. Она поправится.
— А девочка?
— Если повезет, не выживет. Она очень больна.
— Не хочу, чтобы она умирала.
— Я тоже не хочу, но если врачи ее и спасут, такое существование не назовешь жизнью. У нее нет ни ног, ни рук, Винсент.
— Ну и что? Можно жить и так. Когда-нибудь я разбогатею и обеспечу ее всем необходимым. Мама говорит, когда начнут продаваться мои песни и фильмы, я смогу купить для нас большой красивый дом.
Очевидно, под влиянием матери в сознании Винсента произошла перемена: если раньше он не ценил жизнь совсем, то теперь стал оценивать ее с точки зрения материальных благ. Знакомые мысли: я тоже хотел бы родиться счастливчиком. Я понимал, что довольно скоро мне придется поработать с Винсентом, дабы изменить его взгляды.
— Большой дом девочке не поможет. У нее весь мозг наружу.
Винсент обратил на меня большие грустные глаза. Его печальный взор по-прежнему не соответствовал возрасту.
— Она моя сестра.
— Я знаю, знаю. Уверен, ты стал бы ей чудесным старшим братом. Но даже если она умрет, ты должен смириться с потерей. И привнести эту боль в свои творения. Помнишь, что я сказал тебе после смерти Вайноны?
— То, что нас не убивает, делает нас сильнее.
