Что? У него больше прав?
Ну конечно, он же мужчина! А я, дура, ему ещё помогала! Пусть валит в свои кошмары!
— Значит, ты настоящий Творец? А я — так, недоделанная девчонка? — я задыхалась от гнева. — Знаешь, Мурлыка… Я ненавижу творца этого мира. Если я его встречу, то разобью ему голову камнем. Буду лупить до тех пор, пока от его головы не останется мокрое место…
— Встретишь Будду — убей? Смешно!
— А этот творец, получается, ты.
Я повернулась. Мурлыка сидел, будто белая статуя.
— Твоё счастье, что под рукой нету камня, а я ни во что не верю — ни в Творцов, ни в твой наркотический бред!
Он ничего не ответил.
Злость угасала, сменяясь усталостью и опустошённостью. Я стала слушать, как ветер шумит в кронах сосен: «Шшшш… Шшш… Шшш…»
Убаюкивающе монотонно. Ещё пять минут, и я просто засну.
Надо же! Как резко навалилась усталость!
— Пой-дём-ём. Скоро обед-ед-ед, — мой голос шёл, как будто издалека, отражаясь эхом.
На кончиках сосновых иголок вспыхнули яркие искры. Сияние перешло на стволы. В фиолетовом небе ползли серебристые облака, пахло оранжевым и кисло-сладким.
Я попыталась встать.
Не вышло.
Мурлыка! Он мне что-то подсыпал!
Не глядя, я ударила кулаком туда, где должен был быть нос Мурлыки.
Рука прошла сквозь пустое пространство. Я упала на четвереньки.
Земля была похожа на серебристое гибкое зеркало. От ладоней шли волны.
Я с трудом встала на ноги и оказалась в инопланетном лесу.
Синие стволы торчали из серебристой земли. Они изгибались и переплетались друг с другом. Воздух был полон сияющих насекомых, оставляющих в воздухе медленно гаснущий след. Вокруг всё пищало, квакало, булькало.
Я посмотрела по сторонам. Мурлыки не было рядом.
— Мурлыка!
Лес отозвался тысячей звуков. Из-под ног брызнул серебристый огонь.
Он меня бросил! Значит, придётся выбираться самой.
Так… Где кусты, сквозь которые нужно пройти на тропинку?
Я вертелась юлой, но лес был везде одинаков.
Может быть, это они? Вдалеке были вспыхивающие красным «сугробы».
Я попыталась к ним подойти.
Блять!
Только теперь я заметила, что тело было совсем не моим.
Какая-то белая жидкость. На «руках» она вытягивалась в длинные «пальцы», а ноги почти сливались с землёй.
Я подняла ногу, делая шаг. За ступнёй потянулись длинные клейкие нити.
Я опустила ногу. Чавкнуло, и по земле пошли волны. Я походила на бродячее жидкое дерево.
Мурлыка! Что он со мной сделал? А я его другом считала!
Сам он, наверняка уже в лагере. Сидит, жрёт обед и хохочет. Ничего, доберусь до него и отомщу.
