Экран погас, я продолжал оцепенело смотреть в темную поверхность, Сюзанна деликатно держит выключенным, шефу нужно собраться с мыслями и, возможно, менять стратегию.
– Общий сбор, – сказал я наконец не своим голосом. – Война объявлена уже официально.
Даже в начале прошлого века война начиналась не с передвижения войск на границе, а с чертежных досок. Сейчас война вроде бы идет в медийном пространстве, но перед горячей фазой обостряется самыми нелепыми слухами, которые в другое время даже простейшие приняли бы с недоверием, зато в предвоенное глотают, как голодные утки лягушек.
Массовая безработица давно не пугает, простейшие ей только рады, пособие втрое больше прежней зарплаты, но сейчас какая-то сволочь, туманно ссылаясь не некие источники в верхах, начала очень усердно вбрасывать в медийное пространство слух, что от «лишнего населения» правительство с подачи высоколобых начало незаметно избавляться.
Не по старым рецептам гомосексуализма, лесбиянства, чайдлфришности, а более радикально. Якобы вывозят в море и затапливают на больших глубинах. Начали с малых групп, проверили, отработали, а когда прошло незамеченным, вообще распоясались…
Сюзанна отслеживает эти слухи, выводит на экран в виде графиков, сотрудники жужжат, что я все чаще выдаю очень тревожащие прогнозы, хотя опасность коллапса, по их мнению, все еще далека от угрожающей.
Сегодня неолуддисты ухитрились нанести удар в самом центре Москвы. Величественный Елисеевский гастроном, построенный в допотопные времена, переживший революцию и все войны, исправно работающий на благо, впервые понес тяжелые потери.
Огромная группа неолудов ворвалась в здание и уничтожила гнезда с видеокамерами, требуя возвращения к прежней системе, когда за прилавком продавцы спрашивают покупателей, что надо, получают бумажные деньги и передают товар из рук в руки.
Трансляция из магазина прекратилась, но с низкоорбитальных спутников хорошо видно, как усиленные наряды ОМОНа в конце концов пробились через толпу сочувствующих неолудам, а также просто зевак, которые обожают видеть затруднения властей. Вандалов схватили и преповодили в автозаки, а набежавшие корреспонденты принялись расспрашивать народ, как они сами относятся к бесчинству кровавой и злобной власти, что виновата всегда и во всем.
Сюзанна быстро и умело укрупняла лица интервьюированных, считывая эмоции, очень часто человек говорит на камеру одно, а думает другое, на соседнем экране с ее подачи тут же появляются результаты.
