Второй месяц Радин в цехе, а твердой уверенности в себе так и нет. Трудно вживаться в новый коллектив, проходить сквозь «плотные слои». Как тот наполненный сталью ковш. Подтащили на крюках, ставят в гнездо опоры. Ниже, ниже, теснее, почти точно. Нет, чуток назад, теперь малость повернуть… И вот уже будто дышит, чуть расталкивая жаркими боками подкову. Уже не висит, но и не встал еще, не окаменел под собственной тяжестью.
Утром Радин предпочитает ходить по цеху один, без мастеров, без начальников смен. Никто не оправдывается, не клянчит. Кажется, все вокруг живет само по себе. Льется из конверторов в ковши оранжевый металл, плавают вверх и вниз эти самые ковши, словно вертикальное колесо с кабинками в городском парке: с металлом — вверх, к установкам, порожние — вниз, к печам…
Наскоро переодевшись в рабочую робу, поглубже натянув на голову каску, Радин, строгий и прямой, вышел из кабинета и сразу окунулся в жаркое марево цеха, настоянного на запахе жженого металла. Вспомнил, сегодня на смене бригада номер один. Дербеневская. Правда, самого вторые сутки нет. Винюков лично попросил подменить старшего конверторщика. Михаил Прокопьевич в составе делегации металлургов отправляется в Череповец. Радин попробовал возразить: мол, каждый человек на счету, цех медленно осваивает проектную мощность. Винюков холодно остановил: не трудом единым жив человек.
Обычно анализы предыдущей смены Радин берет в экспресс-лаборатории. Это становилось привычкой: пока не проверит с Дербеневой химический состав чугуна, не обменяется мнением о ходе смены, не приступает к работе. Хотя, конечно, все результаты чуть позже лягут на рабочий стол.
Надежда у входа в лабораторию поливала цветы.
— Доброе утро, Надежда Михайловна! — тихо сказал Радин, чувствуя, как кровь прилила к лицу.
— Я тоже к вам собралась.
— Как любимая бригада сработала?
— Ничего не пойму: едва Дербенев уедет — брак гонят.
— Он — незаменимый, волшебник.
Надежда не приняла шутки. Протянула папку. Взгляды их встретились. Радин отметил, что Надежда всегда начинает разговор с ним глазами: они расширялись, замирали на мгновение и вдруг начинали быстро-быстро моргать. Он, кажется, научился распознавать их язык. Вот и сейчас глаза Надежды как бы упрашивали: не вздумайте повторять глупость, которую сказали там, на разливке…
Прежде чем спуститься на конверторную площадку, Радин еще раз просмотрел паспорта плавок бригады. Да, так и есть: плавки пришлось догревать. Уйму времени потеряли.
