Дорохин повесил трубку. Радин плюнул с досады, выскочил из кабины и едва не столкнулся с Будько.
— Тихон Тихонович, — с ходу набросился Радин на заместителя, — вы брали разливку на себя?
Будько словно не расслышал укора. Кивнул в сторону разливщиков:
— Завтра я им руки поотрываю!
— Завтра будет поздно. Завтра нам снимут голову!
— Ну, если быть точным, голову снимут вам, — с ухмылкой произнес Будько. — Личная ответственность начальника цеха, тут ничего не попишешь.
— Анатолий Тимофеевич, — к Радину бежал оператор, — быстрей! К заместителю министра!
— Скажи, не нашел! — отмахнулся Радин. Да, так будет лучше, позже он сам все объяснит. С острым любопытством посмотрел на Будько. Тот, конечно, знает про изложницы, но молчит, выжидает. — Что ж, вы — опытный металлург, почему молчите?
Будько на выдержал, яростно бросил в лицо Радину:
— Взялись за гуж, тяните. Начальник обязан принимать решения молниеносно. У вас замедленная реакция. Ну, приказывайте, черт вас побери! Нехай плавку сливают в изложницы!
Радин в душе был готов согласиться на эту крайнюю и позорную для себя меру. Иного выхода, казалось, не было. Изложницы! Он приказал порезать их на металлический лом. Да, тогда был исполнен решимости, а сейчас? Опять скис, как мокрая курица. Куда девать металл? Может быть… Радин даже испугался этой мысли: слить плавку прямо на землю? Остаться хозяином слова? Как нелегко решиться… Иначе он не только окажется болтуном, хвастунишкой, он с первых дней отступит от задуманного. Кто тогда будет слушать начальника цеха?..
— Анатолий Тимофеевич, — Радин услышал за спиной голос Надежды, — стопора открыли.
— Открыли? Спасибо, — рассеянно ответил Радин, думая совсем о другом. Даже не удивился, откуда появилась Надежда.
— Вы, пожалуйста, забудьте о самолюбии. Слейте плавку в изложницы.
— Слушайте, Дербенева, чего ради вы взялись опекать меня? Дело не в самолюбии, — заметив, как покраснела Надежда, поспешил закончить фразу, — я уверен: правильный путь освоения установок непрерывной разливки — без изложниц.
— Прекрасно понимаю вас, но…
— Быстрей решайте! — Будько нетерпеливо поглядывает вверх.
— Это сделать лучше всего Тихону Тихоновичу, — не отступает Надежда, — ему сподручнее, вы — в стороне.
Радин прислонился спиной к теплой стене калорифера. Злость овладела им. Дорохин, Будько, Винюков да и Надежда (он был уверен в этом) выправляли его собственные ошибки. Конечно, делали они эту так называемую любезность не ради него, они доказывали несостоятельность нового начальника. А собственно, что произошло? Досадная случайность… Какой-то разгильдяй не сумел вовремя открыть стопор, и ради этого он, начальник цеха, должен ставить под сомнение всю свою теорию. Э нет! Этому не бывать!
