Увы, её влюблённость началась с одного обмана, а закончиться ей предстояло другим обманом, а между ними стояли дни, наполненные крепчайшим гормональным угаром, крепче, чем вино, которое они взяли в дорогу.
И бочонок керосина королю в подарок.
***
Как Веле с Тимом сказали во дворце, по утрам король вёл приём в тронном зале. О приёме следовало позаботиться заблаговременно, поэтому Веля записалась на следующее утро — Авелин Ганская с визитом вежливости. Керосин они оставили сразу, передали с тысячью поклонов, чтоб не носиться с ним, потому что в этот день приём у его величества уже закончился. Они сняли две комнаты на постоялом дворе и пошли бродить по городу, потому что Тим хотел посмотреть, как всё у них устроено, чтоб на Гане сделать так же, если что-то сильно понравится, а Веле было безразлично, куда идти, только чтобы с ним. Они поужинали тушёным в пиве кроликом в премилом и чистом подвальчике, что само по себе было удивительно. Потом на площади смотрели глупое и страшное лицедейство о военных подвигах короля, только Веле всё равно было смешно и понравилось, а серьёзный Тим предложил ей вести себя немного сдержанней, но тоже улыбался. Ещё увидели прекрасный большой акведук, обеспечивающий пресной водой весь город. Смотрели рыбный рынок, который работал круглосуточно и вонял за несколько сотен метров, где огромные кучи самой разной рыбы лежали прямо на земле, вперемешку с какими угодно моллюсками, членистоногими, щупальцелапыми. Тим умел выбирать моллюсков, которых полагалось есть сырыми и купил несколько. Пару лет назад он делал подвесной мост на каком-то острове, где их добывали, и знал все тонкости их употребления (как открывать, чем брызгать) которыми поделился. Получилось чрезвычайно вкусно. Потом смотрели городской общественный сад, разделённый на цветочную, фруктовую и парковую зоны, такой красивый, что Веля диву давалась, сколько труда туда вложено. Также видели огромный храм зверя рода со множеством нищих и калек вокруг, патрули гвардейцев, потягивающих винцо у торговых точек и скалящих зубы со служанками в корсетах, мощёные камнем богатые улицы и ужасные нищие окраины, утопающие в грязи. Тут к ней тоже бросилась толпа детей, как на Гане, только эти были худыми и чумазыми, они хватали за руки и просили еды. Веля раздала половину своих монет, прежде чем Тим смог её увести.
Издали, с холма, они смотрели на огромные военные корабли в отдельном порту. Тим сказал, что таких портов у топорылого величества несколько, его флот — самый большой на Либре.
