Жрицы понуро отступили. Изо дня в день они ухаживали за верховным друидом и прекрасно знали свои обязанности.
Вдруг кожа Малфуриона потемнела.
Три ночных эльфийки как будто ничего не заметили. Тиранда же бросилась к верховному друиду, пройдя сквозь жриц, словно они были сотканы из бесплотного тумана. Ее волновала только странная и пугающая перемена, произошедшая с Малфурионом.
Не в силах даже прикоснуться к возлюбленному, Тиранда могла лишь беспомощно наблюдать за его чудовищным преображением. Кожа верховного друида потемнела и теперь больше напоминала древесную кору. Руки и ноги превратились в подобие ветвей. Волосы и борода скрылись под слоем черной листвы с зазубренными краями, медленно качавшейся, как будто от ветра, неизвестно откуда взявшегося в подземной обители.
Золотистые глаза Малфуриона посветлели и засеребрились, как когда-то давно, в юности, а после глубоко запали, превратившись в черные безжизненные провалы.
Внимание Тиранды, хоть она и сама не сразу поняла, почему, привлекло покачивание листьев. Было что-то знакомое в их ритмичных движениях. А потом жрица различила едва слышный пульсирующий звук, который постепенно нарастал, отдаваясь в ушах.
Биение сердца!
Тиранда нервно огляделась по сторонам, но, похоже, остальные ничего не слышали. Звук, между тем, делался все громче, набирая силу. Наконец он стал оглушительным, листья затрепетали сильнее, а потом…
Потом все стало затихать. Сначала перемену было трудно заметить, но с каждым мгновением ритм становился все медленнее, и ветер, шелестевший листьями, как будто начал исчезать.
Невидимое сердце, казалось, готово было остановиться!
Тиранда в ужасе протянула руку к Малфуриону и…
Обитель друидов растворилась в воздухе. Верховная жрица оказалась в полной темноте и тишине.
Тиранда поняла, что крепко зажмурилась. Она выдохнула, открыла глаза и заморгала, привыкая к свету Элуны. Вокруг проступали очертания храма и величественной статуи Эйден. Все оставалось неизменным, и Тиранда осознала, что на самом деле отвлеклась лишь на долю секунды.
Однако меньше всего ее беспокоило собственное самочувствие. Видение – вот что важно! За прошедшие века богиня Элуна лишь несколько раз даровала жрице подобные грезы, и к каждой из них следовало прислушаться. Но никогда еще они не несли столь тревожных вестей.
Теперь стало ясно, что Малфурион, несмотря на все старания жриц и верных последователей, стремительно угасал.
Буревестник приблизился к острову и с силой взмахнул широкими крыльями. Коричневые перья этой могучей птицы отливали на концах серебристо-серым, голову венчал округлый гребень все того же серебристого оттенка, по бокам украшенный двумя хохолками. Буревестник выглядел крупнее своих собратьев и при этом казался мудрым, взирая на мир с высоты своих почтенных лет. Внимательные глаза птицы оттенка серебра подмечали каждую деталь.
