Любое созидание, как известно, производится за счет разрушения чего-либо. И процветание Земли было оплачено военным капитализмом в Поясе. Каким-то чудом земному правительству удалось создать относительно равновесную систему, на одном конце которой болтались десятки промороженных каменюк, при помощи нанотехнологий производивших львиную долю промышленной продукции Федерации, а на другом — сытая голубая планета, содержащая и контролирующая грузовой флот. Все, что было необходимо колониям, покупалось ими на деньги, вырученные за востребованные Землей товары. Большая часть заводов, к тому же, находилась в руках земных мегакорпораций, по влиянию способных сравниться разве что с мировым парламентом. Местное самоуправление на самых крупных небесных телах обеспечивали службы генерал-губернаторов, по сути дела выполнявших полицейские и простейшие распределительные функции. Эта система работала как часы: детали контуров охлаждения для водородных реакторов производились на Церере, камеры синтеза — на Весте, а остальное — на Гебе. И все вместе собиралось в единое целое на Виктории. Без грузового флота ни одна из этих частей не стала бы реактором, дающим тепло и свет. То же самое касалось и большинства других жизненно важных технологий — от гидропонных комплексов до установок по производству водорода. Земля не нарушала своих обязательств — в обмен на нужную ей продукцию колонисты получали все необходимое для сносного существования. Лишь программы ограничения рождаемости, тесно связанные с программами промышленного развития, могли как-то вызвать недовольство у цепляющихся за внешние проявления своих прав инопланетян. И так шло до тех пор, пока в среде обросших жирком и захотевших комфорта когда-то тощих и небритых первопроходцев, подогреваемое посулами марсианских эмиссаров, не созрело вечное мятежное стремление, заставляющее идти на жертвы и рисковать не только налаженным бытом, но и самой жизнью ради этого мифического чувства — свободы, которым, словно осла морковкой, политики веками заманивали бурлящие толпы и направляли их ярость в удобном для себя направлении.
Положа руку на сердце — союз с Марсом был выгоден Весте. Марс не накладывал ограничений на права и промышленную политику свободных территорий, так на красной планете называли свои колонии. Марс был значительно ближе Земли, не диктовал цены, не регламентировал перечень необходимой продукции, не навязывал торговых соглашений и не препятствовал созданию территориями собственных транспортных компаний — на нем процветал тщательно культивируемый дух свободного предпринимательства. Если точнее — этот дух и был своего рода зерном, фишкой марсианской политики. «Каждому по способностям» — этот короткий емкий лозунг так отличался от неестественного земного «От каждого — по способности, каждому — всё». Тем более, что последний был действителен лишь на территории материнской планеты и ее ближайших окрестностей.
