— Но ведь ваша жизнь наверняка изменилась к лучшему после Революции Достоинства, — пробормотал я, особо даже не вдумываясь в смысл и интонации своих фраз. Я вдруг понял, как проголодался.
Но девушка за стойкой отреагировала на мою тираду неожиданно резко. Она вдруг подобралась лицом, с грохотом выставила мне под нос на витрину отобранные мною плюшки и сказала:
— Да, кое-что изменилось после вашей сраной революции. Например, цены на все стали втрое выше. За электричество и аренду мы сейчас платим втрое больше. А вот моя зарплата с тех пор не изменилась. С вас, кстати, 95 гривен. Желаете что-то еще?
Я дал ей сотню и отмахнулся от сдачи, забирая поднос. Она не изменила хмурого выражения лица, пока я ее видел, а потом вообще ушла в подсобное помещение, оставив свое кафе без хозяйского пригляда.
Я уселся за столик у роскошной стеклянной витрины в человеческий рост. За стеклом по мокрым булыжникам тротуара суетливо скользили люди.
— Смешно люди там за стеклом бегают, правда? — услышал я высокий, хриплый и резкий, а потому неприятный голос. Я обернулся.
Передо мной стояла симпатичная блондинка лет тридцати, в легкомысленных для текущей погоды колготках, короткой до неприличия юбке и ярко-красной кожаной курточке с открытым декольте. В руках она держала поднос, на котором красовалась одинокая чашка кофе.
Я раздумывал не больше секунды и сказал ей совершенно искренне, хоть и рефлекторно:
— Да. Присаживайтесь.
Она уселась на единственное кресло напротив меня, отвратительными жеманными движениями взяла с подноса и установила на стол сначала отдельно чашку, потом — блюдце, а потом подняла парящую чашку и, оттопырив мизинец, сделала шумный глоток.
— Не правда ли, хорошая погода? — просипела она мне, улыбаясь во все свои двенадцать белоснежных имплантов спереди.
— Вчера погода была лучше, чем сегодня, — уточнил я осторожно. Типаж и сфера деятельности этой барышни были мне понятны совершенно отчетливо, и набиваться к ней в клиенты у меня не было никакого желания. Но ведь я сам предложил ей сесть за свой столик, хоть бы и рефлекторно.
Она снова бросила взгляд за окно. Дождь и ветер атаковали прохожих яростно, как в последний раз, но даже влюбленные парочки предпочитали куда-то бежать по тротуару, а не прятаться в нашем теплом, сухом и, главное, совершенно пустом заведении.
— Странно, что никто из них не бежит сюда прятаться, — заметил я, чтобы сказать хоть что-нибудь.
— Что же тут странного? Сто гривен за кофе с булочкой — вот это действительно странно, — отозвалась она. — Налицо конфликт между несостоятельностью потенциальных потребителей и завышенными ожиданиями владельцев бизнеса. Добавьте сюда необоснованно завышенные траты на аренду и коммунальные платежи, и вот вам ответ на вопрос, почему Украина переживает катастрофический спад системных иностранных инвестиций. В минувшем году он составил свыше тридцати процентов, в этом году ожидается дальнейшее падение.
