— Да… почти. Обследование я провела. Теперь напишу для вас доклад. Это срочно?
— Я особенно интересуюсь состоянием верхней части дома. Предыдущие владельцы ею мало пользовались, во всяком случае, не в последнее время. Было бы хорошо иметь представление о том, насколько этот этаж пригоден для жилья.
— Ладно. Но меня вполне устраивает жить внизу. На мой взгляд, этому этажу нет необходимости быть пригодным для жилья.
— Это хорошо, но я интересуюсь ради других.
— Других? — Я стискиваю телефон, и внутри у меня все сжимается. — Каких других?
— Возможно, у нас появятся еще хранители. Вряд ли вы в одиночку сможете присматривать за этим огромным домом, не так ли?
— Нет, нет. Я прекрасно справляюсь…
Она плавно продолжает:
— И это не позволяет вам свободно распоряжаться своим временем. А что, если вам захочется куда-нибудь съездить? Если в доме появятся другие люди, мы предпримем шаги, чтобы сохранить ваше личное пространство, не беспокойтесь об этом.
Я не отвечаю, в голове бешено вертятся мысли о присутствии в доме посторонних и о том, что это будет для меня значить.
Когда Элисон снова начинает говорить, в ее голосе слышится легкий холодок:
— Думаю, если вы перечитаете контракт, Рейчел, то обнаружите свое согласие с тем, что мы можем в любое время поселить в доме других людей.
Я ломаю мозги, но не могу вспомнить такой пункт.
— Хорошо…
— У вас есть право отказаться от контракта.
— О нет, нет. Все в порядке, — быстро говорю я. — Но вы меня заранее предупредите о чьем-то прибытии?
— Безусловно, мы постараемся. — Сейчас голос у Элисон чуть более теплый. — Однако если вы сможете предоставить мне этот доклад, я буду очень благодарна.
— Разумеется.
— И еще одно. Вы получили мое послание относительно подвала? В этом доме есть частные зоны, Рейчел. Вам необходимо это понимать.
— Да. — На мгновение мне хочется потребовать объяснений по поводу стальной двери, вспышек света, звуков, морозильника. Однако я не позволяю себе этого сделать. — Я понимаю.
— Хорошо. Я буду на связи.
Когда разговор закончен, я иду в ванную и смотрю на себя в зеркало. Мое лицо, неухоженное и без макияжа, кажется почти что чужим, и я все еще не смирилась с белыми волосами, к тому же сухими и ломкими; у корней видны слабые черные линии. Похожа ли я на фотографии Кейт Овермен, которые сейчас, вероятно, есть в Интернете, в телевизионных сводках новостей и газетах? Когда я фотографировалась, у меня были блестящие каштановые волосы, уложенные волнами, ухоженная кожа и едва заметный макияж.
