…Река внезапно раздваивается, катер, надсадно гудя, делает еще один поворот и влетает в левый рукав.
— Это, по-северному, полой, — опять кричит Андрей, — то есть протока!
На берегу видны большие рубленые избы, многие — в два этажа, и такие же большие, добротные хозяйственные постройки.
Между некоторыми избами верхом перекинуты закрытые висячие переходы. Такого я еще нигде, кажется, не встречал. Наше судно круто взяло к суше и пошло прямо на нее. Под днищем туго заскрипела речная галька, и катер встал как вкопанный. Никаких пристаней, причалов или хотя бы элементарных мостков. Гениальная простота! С носовой части были откинуты сходни, по которым мы и выбрались на берег.
— Давайте, друзья, договоримся, — дождавшись, пока все местные отошли подальше, сказал Андрей, — ни слова о наших делах при посторонних. Для всех мы просто туристы. Все контакты, касающиеся золотого идола, пусть лучше идут через меня, тем паче, что я запасся в университете верительной грамотой. На всякий случай. Север есть Север, тайга есть тайга, а люди всякие бродят по белу свету. Шутки в сторону, за легкомыслие здесь можно поплатиться… — И совсем уже другим тоном закончил: — Ну что, встанем лагерем или попросимся на постой?
— Конечно, лагерем, — загалдели мы, — для чего ехали? Даешь походную жизнь!
Мы облюбовали для бивуака высокий, покрытый редколесьем мыс невдалеке от поселка. Отсюда через низменную часть останца, сплошь заросшую осокой и тимьяном, хорошо просматривалось основное русло Вилюги. Правее, чуть ближе к Слободе, в тихом заливчике, красиво обрамленном желтоголовой купальницей, болтался на воде десяток-полтора лодок. Тут были и тяжелые, неуклюжие дощаники, и допотопные плоскодонки-перевертыши, настоящие душегубки; были и вполне современные «Казанки» и «Прогрессы».
Местечко у нас хорошее, продуваемое ветерком и поэтому не очень подверженное атакам комарья. Как только расположились, президент собрал членов фирмы.
— Слушай диспозицию на сегодня! Липский — дневальный, ну, еще там дрова, костер, Инга — обед, Ветров и Яковенко — найти магазин, закупить провиант, я — на разведку к местным властям. Сбор в шестнадцать часов.
— Все ясно, — скорчил рожу Митяй, тряхнув темными волосами-пружинками.
Но мне почудилось, что в его глазах мелькнула радость. И я по-белому позавидовал приятелю: ведь он оставался один на один с Ингой, к которой, без сомнения, и он, как говорится, неровно дышал. Уж он использует такой случай, такую романтическую обстановку, чтобы поговорить с ней «за жизнь». Эх, Ветров, опять ты проморгал! Но не просить же шефа переменить «диспозицию»… Несолидно.
