Империя отступала. Упруго. Огрызаясь. Больно кусаясь. Но отступала. Позволяя войскам Альянса продолжать реализовывать свой план по отсеканию западной группировки сил Империи в своеобразном гигантском котле.
В итоге, начав в Моравии, они гигантским, толстым, прямо — таки мясистым щупальцем протянулись до линии Калиш — Лодзь, стремясь достигнуть Плоцка. Их бомбардировщики тем временем пытались прорваться сквозь истребительной и зенитное заграждение и разбомбить мосты на нижнем течении Вислы. И, таким образом, завершить окружение, постаравшись повторить стратегию Империи 1914 года.
Но в Главном штабе к тому, чтобы парировать такие вещи очень хорошо подготовились. Командно — штабные игры еще в 1908 году выявил угрозу подобных операций, а опыт Западной войны их только подтвердил. Поэтому в Империи очень вдумчиво и ответственно относились к противодействию таких ударов. И на уровне проработке тактики со стратегией, и на уровне разработке материальной части под эти задачи.
Поэтому ранним утром 25 мая в основания Силезского выступа ударил механизированный корпус Гудериана.
Да — да, именно Гудериана!
Его судьба в этой истории развивалась по тому же сценарию, что и в оригинале до 1914 года. Войну он встретил офицером тяжелой радиостанции кавалерийской дивизии. Но очень скоро закончил, так как был среди тех, кого Имперские войска зажали в «котле» в Восточной Пруссии, прижав к Висле. В боях получил ранения. Но не погиб, а попал в плен после капитуляции окруженных в том «котле». Что дало ему шанс на спасение в Имперском госпитале. Там он и встретил конец войны, узнав, что его родной Данциг теперь часть Империи. И ему нужно выбирать — что делать — оставаться там и переходить на службу в Империю, либо уезжать со всей семьей на запад … без денег и перспектив.
Поэтому, выписавшись из госпиталя, он, как и довольно большое количество старых солдат да офицеров Кайзера, имеющих те или иные связи с восточными землями старого Райха, отправился записываться на квалификационные курсы. Которые он довольно легко прошел и смог начать службу сначала в Имперском резерве, а очень скоро и в Имперской гвардии с удивлением обнаружив самый живой интерес к своей персоне со стороны Императора. Почему? Неясно. Ничем выдающимся Хайнц вроде бы не обладал. Однако интерес к нему был явный, как и покровительство, оказываемое с самого верха. Поэтому… даже сам не поняв, как именно, он стал одним из ключевых фигурантов в вопросах подготовке новых механизированных войск. А потом и возглавил первый механизированный корпус…
