Винни-Пух упал за камень и жестом велел Пяточку ползти к нему.
– Что думаешь? – жарким шепотом спросил медвежонок.
– Живет один. Давно. Аккуратен. Образован. И главное – у него есть вода. Много воды, – быстро ответил Пятачок и прицелился.
– Не надо. – Винни-Пух решительно поднялся и двинулся к хижине. – мало ли что. Например, вдруг это н а ш Кролик?
В сердцах сплюнув, Пятачок поспешил за другом, на всякий случай держа винчестер наготове.
Получасом позже, умывшись, закусив тушеными бобами и выпив по стаканчику бурбона, они расположились на стульях под навесом, покуривая и ведя неспешную беседу с хозяином хижины, которого звали Братец Кролик.
Солнце закатилось за дальние горы. Над лощиной высыпали крупные звезды. Ночной ветерок нес приятную прохладу. Разговор зашел о странностях судеб литературных произведений и их персонажей.
– Я думаю, во всем виноваты читатели, – проговорил Братец Кролик и выпустил изо рта голубое колечко дыма. Колечко взлетело вверх, под самую крышу, и повисло там, слегка подрагивая.
Пятачок немедленно выдул толстое белое кольцо и направил его точно в центр колечка кролика.
– Читатели тут не причем, – заявил поросенок. – Главные виновники наших бед – писатели. Это они заставляют нас проделывать всякие глупости, которые выдают за гениальные сюжетные ходы. В обычной жизни никто не нас не стал бы делать ничего подобного. Но раз уж мы – персонажи, нам ничего другого не остается, как следовать писательским замыслам.
– На потеху читателей! – ввернул Братец Кролик.
Оба они повернулись к Пуху. Медвежонок задумчиво перебирал пули из своей коллекции и молчал.
– Послушайте, мистер Пух, вы же британец, подданный Ее Величества. Какого черта вы вообще делаете в прериях? – раздраженно спросил Братец Кролик.
– «Если выпало в империи родиться, лучше жить в глухой провинции, у моря», – ответил Винни-Пух, глядя на юг. Он не знал, что там, в трехстах милях от хижины братца Кролика, за песками и безводными пустошами, лазурные волны Мексиканского залива били в золотой песок пляжей Пасадены.
– Что же касательно вашего спора, – продолжил медвежонок после того, как сделал добрый глоток виски, – то я считаю, что главное зло – это критики. Да, да, критики. Это они извращают замыслы писателей и делают и из них, и из читателей глупцов, которые якобы не могут самостоятельно разобраться в том, что сами написали или прочли.
– Смерть критикам! – кровожадно воскликнул Пятачок.
– Вы мудрее, чем я думал, мистер Пух, – Братец Кролик поднялся со стула и церемонно поклонился медвежонку. – Ваша теория стройнее и логичнее наших вариантов. При случае я обязательно отправлю дюжину-другую критиков к праотцам. А сейчас, друзья мои, уже поздно и нам всем пора спать.
